заулыбался.
– Напоминает что-то очень знакомое, но я никак не могу вспомнить, – повторил он.
– Косяки шарахаются от хищников, которые атакуют их со всех сторон… А шум напоминает вам, мистер Трелони, шум летнего дождя, – наконец, сказал доктор Легг.
– Точно! – обрадованно воскликнул сквайр и опять посмотрел за борт, закрутив головой в поисках косяка рыбы. – Как совершенно точно вы выразились, доктор!.. Дождя!.. А я всё никак не мог понять!.. Дождя же, конечно!.. Пойду, запишу это в свою тетрадь, чтобы не забыть…
Сквайр, неловко качаясь, как мог быстро пошёл к себе в каюту. За ванты или за что-нибудь другое он по пути не держался, совсем как заправский моряк, и доктор Легг, вспомнив, почему он это делает, перестал улыбаться. Доктор нахмурился, рассеянно посмотрел в море и увидел невдалеке торчащий над водой треугольный акулий плавник. И тут же косяк рыбы опять обозначил своё присутствие и пошёл по поверхности воды. Акула стала медленно приближаться к косяку и, подойдя поближе, стремительно бросилась к нему. Сардинелла вновь ушла на глубину.
Доктор услышал истошный голос боцмана Ганна.
– Пошёл, пошёл, требуха свиная!.. – насмешливо орал боцман. – Что растопырился, как сукина ёлка!..
Доктор посмотрел туда, куда глядели все незанятые матросы вахты, столпившиеся на палубе – на бизань-мачту. На ней, отчаянно цепляясь за ванты, карабкался вверх новый юнга «Архистар». Наконец, он уселся на салинге6, и несколько напуганный доктор Легг перевёл дыхание – ветер сегодня был свежий, и качало изрядно.
Нового юнгу на шхуне звали Уиллом. Это был невысокий худой мальчик со светлыми волосами и озорными голубыми глазами. Доктор Легг часто видел его на палубе то с большим котлом снеди, который он вместе с новым коком Шиле тащил в кубрик к матросам, то у себя в каюте, где юнга Уилл, приседая из-за качки с подносом в руках, старался не опрокинуть его обед. Теперь юнга под руководством боцмана Ганна пытался понять и прочувствовать, что такое парусный аврал.
Доктор подошёл к боцману и тоже с интересом посмотрел вверх. Потом, перебросившись с боцманом несколькими незначительными фразами, доктор, прикрывшись рукою, изящно зевнул и пробормотал:
– А не пойти ли мне к себе? Сегодня я что-то с утра не выспавшийся… Всю ночь волна била в корму… Я всё время просыпался в испуге…
И он задумчиво посмотрел на боцмана. Боцман Ганн молчал, смутно улыбаясь доктору Леггу и посматривая время от времени наверх на юнгу. Доктор тоже молчал, он тоже посматривал то на боцмана, то на юнгу, задумчиво терзая свой рыжий бакенбард. Наконец, доктор решился.
– Пойду всё-таки, – сказал он. – Положу на глаза чёрные метки…
Перед вечерним чаем, который по старой традиции по-прежнему накрывали на ступенях квартердека, мистер Трелони и доктор Легг снова появились на палубе.
– Сегодня хороший вечер, чтобы пойти к капитану и узнать про наш теперешний курс, –
Салинг – рама из брусьев, служащая для соединения стеньги с её продолжением в высоту и для крепления снастей.
