по ночам?О, дай ответ! Постой и говори!
Петух поет.
Останови его, Марцелло!
Марцелло
Не нанести ль удар ему?
Горацио
Ударь,
Когда остановиться он не хочет.
Бернардо
Он здесь.
Горацио
Он здесь.
Тень исчезает.
Марцелло
Исчез. Мы оскорбили
Величественный, королевский призрак;
Мы удержать его хотели силой,
А он мечу, как воздух, недоступен,
И наш удар – лишь злое оскорбленье.
Бернардо
Ему петух ответить помешал.
Горацио
И вздрогнул он, как грешное творенье
При вопле ужаса. Я слышал, что петух,
Трубач зари, своею звонкой песнью
Сгоняет сон с очей дневного бога,
И по его пронзительному крику
Из вод, огня, эфира и земли
Стекаются блуждающие духи
В свою страну – и истину поверья
Нам доказал мертвец, нас посетивший.
Марцелло
Он вдруг исчез при крике петуха.
Вот говорят, что в ночь на Рождество,
Когда мы ждем Спасителя явленье,
Вплоть до зари поет предвестник утра.
Тогда блуждать не смеют привиденья:
Та ночь чиста, созвездия безвредны;
И леший спит, и ведьмы не колдуют:
Так эта ночь свята и благодатна.
Горацио
Да, слышал я, и верится отчасти.
Но вот и Феб в пурпуровой одежде
Идет на холм по жемчугу росы.
Пора. Оставим пост, идем, идем!
И мой совет – виденье этой ночи
Гамлету рассказать. Клянусь вам жизнью,
Дух нем для нас, но с ним заговорит!
Согласны ль вы сказать об этом принцу,
Как нам велят и долг наш, и любовь?
Марцелло
Конечно – да; я вас прошу об этом.
Я знаю, где его найти.
Уходит.
Сцена II
Торжественный зал в замке.
Входят король, королева, Гамлет, Полоний, Лаэрт, Вольтиманд, Корнелий, придворные и свита.
Король
Хотя свежа еще в нас память смерти
Гамлета-короля, нам дорогого брата;
Хотя в душе должны бы мы скорбеть
И Дания являла бы один
Скорбящий лик, – но наш рассудок светлый
Природу победил, и, вспоминая
Кончину брата с мудрою тоской,
Мы вместе с тем себя не забываем.
Итак – сестру, теперь же королеву,
Наследницу воинственной страны,
Мы нарекли возлюбленной супругой
С восторгом, так сказать, лишенным силы,
С слезой в очах и с ясною улыбкой,
Веселый гимн запев при гробе брата,
За упокой при брачном алтаре,
И
