только вот, всё сложнее ей становилось игнорировать тяжёлый ком горечи, неотвратимо подкатывающий к горлу. – Сама прочитала в мамином дневнике.
– В мамином дневнике? – недоумение всё больше и больше овладевало Тибботом. – Кто она? Скажи, где я могу её найти?
– Оу! Ну это совсем легко: центральное кладбище, справа, шестая могила от стены, практически под козьей ивой, – Шемс улыбалась, а ком в горле уже вырос до громадных размеров и не проглотить его не выплюнуть. – Ну мне пора. Заболталась я с тобой, а у меня, между прочим, через пятнадцать минут встреча с директором интерната.
Отвернулась поспешно и, величаво задрав подбородок, почти бегом кинулась через дорогу, не глядя по сторонам, игнорируя резкие сигналы автомобилей, потому что слёзы застилали глаза, и Шемс часто-часто моргала и плотнее сжимала зубы, собираясь во что бы то ни стало скрывать от всех свою растерянность, обиду и боль.
Глава 6. Добровольный выбор
Наступил следующий день, принеся с собой мелкий моросящий дождь, почти неощутимый, но оттого не менее противный, незаметно пропитывающий до последней нитки, до самых костей холодной туманной сыростью – погода прямо идеально отражающая настроение Шемс.
Кто-то за стеной громко включил музыку. И теперь, помимо прочего, слух коробило от хрипатого голоса, поющего о тюремной романтике. Поплотнее завернувшись в тёплую мамину шаль и поглубже вдыхая её запах, неслышимый, невидимый, неосязаемый, но с уловимыми оттенками и полутонами чего-то родного, заповедного, Шемс попробовала максимально отгородиться от нервирующих звуков, от всего внешнего мира, сделать вид, что мира этого и вовсе не существует.
Прошло уже около двух месяцев с момента её неудачного побега и позорного возвращения. А перед глазами до сих пор стоит лицо Татьяны в котором отражается… испуг? Разочарование? Кроме них Шемс разглядела там чувство вины, от чего на душе стало ещё гаже. А тут вдобавок неофициальные и официальные проверки и неутешительное заключение комиссии по делам несовершеннолетних… Только даже несмотря на всё это жизнь не остановилась ни на минуту, а продолжает идти своим чередом.
В дверь постучали. Это вахтерша, нудно ноющая о том, как надоело ей без конца подниматься на третий этаж и костерящая на чём свет стоит свою работу, пришла сообщить, что внизу Шемс ждёт посетитель.
Татьяна бы обязательно сперва позвонила. Да и любой другой из знакомых, пожалуй, тоже. Посомневавшись пару секунд, Шемс вытащила из-под матраса заветную тетрадь и, согнув ей пополам, сунула в карман своей серо-голубой ветровки.
Ожидания оправдались, внизу она увидела Тиббота. Тот, скрестив руки за спиной, занимался осмотром грязных фотообоев с поблёкшим лесным пейзажем.
– Привет, Тиббот, – она с притворным весельем помахала ему, будто старому приятелю. – Ты как сегодня? Горло не застудил?
Он посмотрел на неё таким же недоумевающим взглядом, как и накануне.
– А-а… ты это про мороженое? – сообразил он наконец. –
