шёпотом. – Я правда пока не уверена для каких конкретно магических целей следует её использовать… Очень жаль, что для полётов не годится. Я-то это уже наверняка знаю, много раз экспериментировала… Но увы…
Беспроигрышный приём с использованием магии заставил глаза Тиббота вспыхнуть на мгновение заинтересованностью, но почти сразу они снова потухли.
– Значит я ошибся, и магия тебе всё-таки присуща. А что насчёт телепатии?
– К сожалению, читать чужие мысли я не умею.
– Прямо камень с души, – хмыкнул Тиббот и улыбнулся на этот раз вполне искренне. – А то могло бы выйти довольно неловко.
– Только не очень-то зазнавайся. Я ведь о вас всё равно знаю больше чем тебе бы того хотелось. Вот, к примеру, мне известно, что ты любишь рисовать. Особенно викторианскую сказочную живопись. И твоими картинами украшены стены галереи на первом этаже Склепа, ну то есть дома Властвующей. А ещё, что ты родом из Ирландии, неравнодушен к сладкому, и в твоей комнате вечный бардак… – Шемс весело поиграла широкими бровями, намекая, что и это ещё не всё.
– Это лишь оценка Уланы. В конце концов, каждый судит о других со своей колокольни.
– Так ты всё-таки видел мамину могилу?
– Да, – и вновь он с непроницаемым видом уткнулся взглядом в чашку. – Мы ведь думали, что она умерла ещё тогда, Шемс. Правда меня самого в доме не было, но, судя по рассказам Ионы, той ночью творились безумные дела даже по нашим меркам… Как я понял, в итоге Сатис призвала Дарреля, указала на горсть пепла в углу, поверх которой лежало его фамильное кольцо и велела прибраться. Вот мы и приняли это, как свершившийся факт, как закономерный и неизбежный финал человеческой жизни. И, между прочим, никто из нас даже не подозревал о твоём существовании. Улана ни разу не упоминала о дочери. Впрочем, оно и понятно…
– Ты чего?! Я родилась позже!
Тиббот задумался.
– Дай бог памяти, в каком же году это было?
– Ваш Склеп она покинула 23-го мая 2005-го года, – подсказала Шемс.
– Тогда вообще чепуха какая-то получается… Ты малышка, повремени пока с претендованием на роль всезнающего гуру. Видишь ли, у дома есть определённые правила. Не просто формальности, а незыблемые границы, нарушать которые не смеет даже Властвующая.
– Догадываюсь к чему ты клонишь. Прикинь, я тоже в курсе, что магия дома создаёт завесу невидимости для неподходящих кандидатур.
– Неподходящими кандидатурами в том числе являются несовершеннолетние дети.
– Может дом счёл меня достаточно взрослой.
– Не помню ни единого случая, чтобы порог дома переступил человек моложе двадцати, не говоря уже о подростках. Подобная ошибка всегда считалась нами просто невозможной. Я ведь на этом основании был уверен, что ты только кажешься моложе своих лет. Ну так сколько же тебе на самом деле, шестнадцать, пятнадцать?
– Шестнадцать, – в голосе Шемс промелькнула нотка насмешки: вконец запутался бедный бессмертный. – А вот дом не считает
