не набиваю себе цену и что самое лучшее, что он может сейчас сделать, – это забыть, что когда-то мы были с ним знакомы. Надеюсь, он сам понимает, какая он скотина, а если нет, то объяснять ему я ничего не собираюсь. Как говорится, без комментариев.
– Да… но я… – На этот раз он молчал так долго, что я хотела уже отключиться, как вдруг он выпалил: – Ты должна дать мне еще один шанс!
Нет, ну неужели у него нет никаких своих слов, а может только сериалы цитировать!
Тут до меня дошло, что Лешка просто испугался, когда увидел возле меня капитана Осетрова. Неужели он поверил, что я обратилась в полицию? Мало того что скотина, так еще и дурак к тому же. И как я раньше не замечала?
В общем, мне все надоело, и я отключилась, а потом и этот номер занесла в черный список. И заторопилась на работу.
Выйдя из метро, я шла по улице по направлению к офису.
Вокруг почему-то не было ни души и стояла какая-то странная, настороженная тишина.
Вдруг передо мной, как из-под земли, появилась крепкая, коротко стриженная бабенка средних лет в зеленой шерстяной кофте и кепке-бейсболке.
– Девушка, – проговорила она неожиданно низким голосом, – у вас пары лишних рублей не будет?
Эта неожиданная и наглая просьба сбила меня с толку.
Я удивленно взглянула на странную попрошайку, подумав, что ослышалась.
– Ну что, я непонятно говорю? Или тебе пары рублей жалко для бедной женщины? – И попрошайка вдруг схватила мою сумку, пытаясь вырвать ее из моих рук.
Я машинально прижала сумку к себе и локтем попыталась оттолкнуть наглую бабу.
Примерно полминуты мы молча боролись за сумку, тяжело дыша, затем она крикнула кому-то:
– Ну, что стоишь? Помоги!
Тут же рядом с ней возник приземистый толстяк с круглыми, выпученными, как у вареного рака, глазами. Он подскочил ко мне и ткнул в бок кулаком.
Я охнула от боли и неожиданности и выпустила сумку.
Воровка отскочила в сторону со своим трофеем и начала торопливо рыться в сумке. Ее напарник держал меня за локти, косясь на свою приятельницу.
Я вырывалась, но почему-то молчала, видимо, на меня накатил приступ странной немоты.
Наконец толстяк пропыхтел:
– Ну что? Долго ты еще? Я ее с трудом держу!
Воровка выдала заковыристую матерную тираду и добавила на общепринятом языке:
– Черт… не могу найти… может, он не здесь…
И тут рядом со мной прозвучал странный, холодный и как будто неживой голос:
– А ну, быстро пошли отсюда прочь! Только сумку девушке отдать не забудьте!
Я обернулась.
В нескольких шагах от нас стоял высокий, худощавый, седовласый человек в черном костюме, в черных очках.
Тот самый загадочный, мистический человек, которого я видела в приемной Пумпянского. Он еще подсел ко мне и называл по имени-отчеству.
Как и тогда, он был в темных
