на табурет, стал вытягивать шею к тарелке с лепешками. Никто, казалось, животное не замечал. В комнате висела тишина. Вдруг где-то недалеко, в роще разорвалась очередная бомба. С потолка посыпалась пыль. Кот соскочил с табурета и в мгновение ока скрылся за дверью.
– Нельзя вам здесь находиться, Лавр Георгиевич, – сказал генерал Багаевский. – Так шальная бомба не ровен час в окно залетит. Ферма как на ладони с окраин города просматривается. Наверняка комиссары знают, что вы здесь, потому и бьют.
– Ах, оставьте, Африкан Петрович, – вздохнул Корнилов. – Не солдат ищет пулю, а пуля солдата. От своей не уйдешь. Сергей Леонидович, – обратился он к Маркову, – берите командование над полком Неженцева. Ох, беда…
– Слушаюсь, ваше превосходительство.
Марков оправил свои длинные усы, которые умудрялся всегда держать острыми, лихо закрученными кверху, козырнул.
– Пойдем, – сказал он Савельевичу.
– Обождите, поручик, – остановил Корнилов. – А что вам известно о резервном партизанском отряде генерала Казановича? По донесениям он вчера ворвался в город.
– Так генерал и пришел нам на выручку. Когда мы залегли, на нас красные пошли. Целая тьма. Думали, ну все, конец. Даже если б мы побежали к реке, нас бы из пулеметов покосили. И тут как ангел-спаситель – генерал Казанович со своим отрядом. Во фланг большевикам ударил. Они не ожидали, помчались обратно к своим позициям. Много их порубали.
– Ну, а дальше? Где теперь Борис Ильич?
– Кто ж его знает, – пожал плечами поручик. – Разве там разберешь! Знаю, он велел капитану Курочкину, пока тот был жив, оставаться на позициях. А сам пошел в город, за большевиками.
– Как это пошел? – спросил Деникин.
– Не знаю, господа офицеры. У вас тут штаб, вы ж армией командуете. Куда он, чего, зачем, мне генерал Казанович не докладывал. Да я и от тела Неженцева – то не отходил. Вроде как генерал давал поручение Курочкину связаться с Кутеповым, чтобы тот тоже в город продвигался, его поддержал.
– Это немыслимо, господа, – сломал в руке карандаш Корнилов. – Немыслимая организация наступления. И я за эту неразбериху несу полную ответственность.
Генерал Романовский подошел к столу, взглянул на карту со стрелочками и кружками. Развернул ее к себе, долго всматривался.
– Все мы несем ответственность за слабую организацию операции, Лавр Георгиевич, – сказал Романовский. – Предлагаю прекратить наступление, отозвать отряды, дабы не потерять всю Добровольческую армию во время первого же похода.
Начальника штаба поддержал Деникин:
– Думаю, это лучший вариант, господа. Нужно отойти к станице Ольгинской, откуда мы и начали наш марш, передохнуть.
Корнилов долго молчал, потом подошел к окну. Из лазарета снова раздался крик раненного, но командующий, словно его не услышал. Заговорил тихо, полушепотом:
– Значит,
