в вас, мальчики, нет{197}.Ах, культ личности этой грузинской!
Много все же вреда он принес!
Но под светлый напев Кристалинской
сладко дремлет кубанский колхоз{198}.
Гнусных идолов сталинских скинем,
кровь и прах с наших ног отряхнем.
Только о комсомольской богине
спой мне – ах, это, брат, о другом{199}.
Все равно мы умрем на гражданской —
трынь да брынь – на гражданской умрем,
на венгерской, на пражской, душманской…
До свиданья, родимый райком!{200}
Над Калугой, Рязанью, Казанью,
по-над баней – сиянье знамен!{201}
Бабушка, отложи ты вязанье,
научи танцевать чарльстон!{202}
Че-че-че, ча-ча-ча, Че Гевара!
Вновь гитара поет и поет!
Вновь гитара, и вновь Че Гевара!{203}
ЛЭП-500 над тайгою встает{204}.
И встречает посланцев столица,
зажигается Вечный огонь{205}.
Ваня Бровкин, и Перепелица,
и Зиганшин поют под гармонь{206}.
Накупивши нарядных матрешек,
спой, Поль Робсон, про русскую мать{207}
Уберите же Ленина с трешек!{208} —
Больше нечего нам пожелать!
И до счастья осталось немного —
лишь догнать, перегнать как-нибудь{209}.
Ну, давай, потихонечку трогай.
Только песню в пути не забудь{210}.
Ах ты, беса мэ, ах, Че Гевара!
Каблучки по асфальту стучат.
И опять во дворе нашем старом
нам пластинка поет про девчат{211}.
Над бульваром хрущевское лето.
Караул у могильной плиты{212}.
И на шпилечках, с рыжей бабеттой,
королева идет красоты{213}.
Заводите торшеры и столик,
шик-модерн, целлофан, поролон.
Уберите вы Ленина только
с денег – он для сердец и знамен!{214}
Ах, орлиного племени дети,
все мечтать бы вам, все бы мечтать,
все бы верить, любить беззаветно,
брюки узкие рвать и метать{215}.
Спой же песню, стиляжка дурная,
в брючках-дудочках, с конским хвостом,
ты в душе-то ведь точно такая.
Спой мне – ах, это, брат, о другом!{216}
Пой же солнцу и ветру навстречу.
Выходи, боевой стройотряд!
Вдоль по улочке нашей Заречной
улетает восторженный взгляд{217}.
Что ты смотришь, и что ты там видишь?
Что ты ждешь? – не пойму я никак.
Очень Сталина ты ненавидишь,
очень Ленина любишь, дурак{218}.
Каблучки в переулке знакомом
все
