в ближайший час.
–А что такого? –пожал плечами отец. – Не чужой человек. Он мне один раз зять. Сейчас еще на второй заход родства пойдем. Я ему доверяю.
Вот как! Интересно: почему мне ты, папа, не доверяешь? Я даже на дни рождения одноклассников нормально никогда сходить не могла. Да и сейчас отчитываюсь о каждом шаге. Работаю в детском саду воспитательницей. Не успеваю закончить рабочий день, как тетка уже трезвонит:
–Где ты? Почему домой не идешь?
И сразу отцу жалуется. Он мне перезванивает и грозно спрашивает, почему я еще не по дороге домой, когда рабочий день уже пятнадцать минут, как закончился? И иногда Рафика, сына своего посылает за мной следить. Тот за углом спрячется и смотрит: не кокетничаю ли я с каким-нибудь папашей, который за ребёнком пришел?
Или мне бесплатно ничего нельзя? А если речь идет о таких больших деньгах, то горские законы сразу меняются? Первая жена… как это ужасно звучит! Мне кажется, что я смотрю исторический фильм. А я вторая. Как такое может быть в наше время? Дорра-морра, бедуины. Ужас!
–Ладно, не буду мешать твоим женским финтифлюшкам и штучкам-дрючкам, –отец пошёл к двери.
–Подожди, папа! –не выдержала все-таки, потому что сердце испуганным зайцем металось в груди. –Ты бы не мог задержаться, пока он придет? Мне как-то очень неловко.
Отец внимательно посмотрел на меня, потом демонстративно вскинул руку, изучил циферблат дорогих массивных часов в золотом корпусе и вздохнул:
– Ладно, дочка. Побуду с тобой.
–Я тогда чай заварю.
–Не нужно, я сам заварю. Ты иди в ванную прихорашивайся.
Я слегка накрасилась, надела вязаное платье нежно-розового оттенка в пол, но по фигуре. Отец окинул меня критическим взглядом.
– Ты извини, Машенька, но нельзя ли как-то… эээ… побогаче и поконкретнее? Чтобы так четко было, –он описал в воздухе причудливые загогулины. –Ну ты поняла меня.
–Это очень дорогое платье, из бутика. Сейчас вязаные платья в пол –это писк моды! – возразила я.
–Писк-шмиск –это ваше женское. А мужчины немного не так смотрят на вещи. Все-таки первое впечатление. Сама понимаешь: оно самое важное. И он придет один, без родни. Так что смотреть нужно только на его вкус. А я своего зятя знаю. У тебя есть то красное платье, что я тебе привез из Италии. Оно такое… фигуру делает, Амиру понравится, – отец окинул быстрым взглядом мое тело, которое как раз таки особой фигуристостью никогда не отличалось.
Тетка все кормила меня пирогами и булками, и все время сокрушалась:
–Куда оно падает? Почему на попе не оседает? Ни груди, ни бедер, ни аппетитных ножек. Плоская ты, Машка, как гладильная доска. Кто тебя такую замуж возьмёт?
– Тот, кто худеньких любит, тот и возьмет, –огрызалась я, отодвигая от себя корзинку с булками, потому что они у меня уже в горле стояли.
–Ээээ… лапшу с ушей сними, да? Знаешь, кому нравятся маленькие си? Тому, у кого на большие денег нет.
–Сейчас
