от всех нехороших людей, я знаю.
– Как ты себя чувствуешь, доченька? – спрашивает меня женщина. Значит, это моя мама? Интересно, она добрая или злая?
– Хорошо, – отвечаю ей. – Потому что ангел со мной.
– Ангел? – удивляется она, а мой ангел вздыхает.
– Многие врачей реанимации так называют, – спокойным голосом объясняет он. – Потому что свет лампы так падает, что возникает ощущение ореола, понимаете?
– Ангел… – шепчет моя мама, кажется, она о чём-то думает. – Прости нас, доченька, за то, что не поверили тебе.
Вот тут я замираю, потому что не знаю, как реагировать на эту фразу, а он гладит меня, поэтому я просто киваю. Говорить мне ещё почему-то сложно. Надо будет ангела спросить, почему так. Интересно, а это действительно мама?
– Это твоя мама, Моника, – говорит мне мой ангел. – Ты её можешь сразу не вспомнить, но это твоя мама, она больше не будет называть тебя симулянткой.
– Она мне верит теперь? – спрашиваю его, на что Юрген просто кивает.
– Я верю тебе, доченька, – подтверждает мама. Я её всё равно немного боюсь, потому что она же может меня разлучить с ним.
– А что у него с опекунами?, – слышу я мужской голос. Он мне знаком, значит, это, наверное, папа?
– Арестованы его опекуны, – вздыхает ещё кто-то. – Так что технически преград нет, а бумагу мы дадим.
Над кроватью появляется уже знакомый мне мужчина. Он обнимает маму, прижимая её к себе, значит, это точно папа. Некоторое время он смотрит на меня, я немного пугаюсь и прижимаюсь к ангелу.
– Ты не будешь возражать против нашей опеки? – интересуется папа.
– Не буду, – улыбается Юрген. – Она же без меня не выживет.
– Хм… – папа обдумывает некоторое время то, что сказал мой ангел. – Но у тебя же своя жизнь?
– Ничего нет важнее жизни этого котёночка, – очень ласково произносит Юрген, а я чувствую, что сейчас заплачу.
– Мне кажется, что я стала маленькой, – жалуюсь ему, потому что действительно кажется. Мне хочется просто спрятаться, и чтобы был он.
– Это нормально, котёнок, – мне так тепло оттого, что он меня так называет, просто не сказать, как.
– Сейчас будем кушать, – предупреждает меня мой ангел.
И действительно, приносят поднос и тарелки, он садится и что-то делает с кроватью, отчего она поднимает меня, заставляя садиться. Юрген располагается лицом ко мне, а я готовлюсь к боли. Сейчас будет больно, я это просто знаю, потому что опыт уже есть. В последнюю неделю в хосписе я и поесть нормально не могла, так больно было. Но теперь-то я могу, хотя руки явно против. Я справлюсь, главное, чтобы он был, а боль – это привычно. Сейчас возьму себя в руки и покушаю.
– Вот летит волшебник к Монике… – слышу я.
Удивлённо вскинув глаза на ангела, обнаруживаю ложку почти у самых моих губ. В ложке каша, но мне всё равно, хоть гвозди! Меня кормит мой ангел!
