договорились. Они понимали друг друга. Бриггс не был и не должен стать частью их плана.
– Он человек чести и не позволит, чтобы все свалилось на тебя одну, дорогая.
– Но так и должно быть! – воскликнула Беатрис и, вспыхнув от гнева, себя опровергла. – Впрочем, нет. Во всем виноват Хью. Именно он поставил меня в такое положение. Он сделал мою жизнь невыносимой. Я… мне… было так жаль себя. Я слишком хорошо отношусь к Бриггсу для того, чтобы… чтобы стать ему обузой.
– Беатрис, послушай, нам надо поговорить. Ведь через три дня ты выходишь замуж и…
– Да, и что?
– Ты должна знать об обязанностях замужней женщины. Одна из них… быть женой своему мужу.
Беатрис попыталась представить, какие обязанности могут появиться у жены герцога, у которого целая армия слуг. Хотя мама очень многое контролировала в доме.
– Беатрис, я имею в виду другое. Это будет только твоя обязанность…
– Да?
– Я о том, что будет происходить на супружеском ложе. – Лицо матери стало мрачным, взгляд отстраненным. В глазах Беатрис заметила грусть и нежность. Не дожидаясь накала эмоций, мама моргнула и стала прежней. – О том, что происходит между мужем и женой в спальне.
И Джеймс говорил, что их должны застать в спальне.
Она вспомнила о нимфах, а потом подумала о гувернантках. Они все были молоды и хороши собой, общество отца их интересовало больше, чем подопечной.
– Ах да…
– Это не так уж неприятно. Твой будущий муж знает, что делать, тебе лишь надо подчиниться.
– Как в танце?
К счастью, ее учили танцам.
Мама, кажется, испытала облегчение.
– Да, как в танце. Он будет вести, сделает все правильно. Ты сама сказала, что он хороший человек.
– Что… что делать мне?
Ах, как бы она хотела узнать… хоть что-нибудь. Создавалось впечатление, что перед ней открывается новый огромный мир, а все, что у нее есть, – лишь разрозненные образы и догадки. И желание получить ответы, разумеется.
Что значит – настоящий брак?
Что происходит в спальне?
Почему репутацию женщины так легко разрушить?
Почему в объятиях Бриггса она испытывала странные, незнакомые чувства?
Она была почти уверена, что эти вещи связаны, но не понимала, как. Отказ в объяснениях стал большим разочарованием.
Здесь, в Байби-Хаус она была защищена от всего. Ей никогда не разрешалось ездить в Лондон. Отец умер, когда она была совсем девочкой, а брат так и остался холостяком. Мужчин и женщин, не состоявших в родственных отношениях, она видела только на нескольких балах, на которые была допущена с позволения брата, но происходящее там было больше похоже на… разыгранный на ее глазах спектакль. Тогда она могла получить лишь самое общее впечатление, уловить незначительные намеки.
– Тебе лучше думать о чем-то другом, – прервала
