style="font-size:15px;"> Или в первый раз влюбиться…
И снова вспомнились слова миссис Андерсон. Она оказалась права. Он нашел в жизни свой ГЛАВНЫЙ ИНТЕРЕС.
…Дюссандер долго смотрел на Тодда. Затем пересек гостиную и тяжело опустился в кресло-качалку. И снова вглядывался в Тодда, пытаясь что-то разгадать в отрешенном, словно ностальгическом, выражении его лица.
– Ну вот, – как бы очнулся Тодд. – Началось с журналов, только тогда я подумал, что там половина фактов – липа. И я пошел в библиотеку. Сначала эта поганка не хотела ничего мне давать: у них такую литературу выдают только взрослым. Но я сказал, что мне надо для школы. Если для школы, они обязаны выдавать. А эта – сразу звонить отцу. – В глазах Тодда вспыхнуло презрение. – Испугалась, поганка, что он не в курсе, видали!
– А он был в курсе?
– Ясное дело. Чем раньше, говорит отец, дети познают жизнь, тем лучше… и хорошее, и плохое. Тогда они будут во всеоружии. Жизнь, говорит он, это тигр, и его нужно ухватить за хвост, а не знаешь его повадки, так он слопает тебя в два счета.
– М-м-м, – неопределенно промычал Дюссандер.
– И мама считает так же.
– М-м-м, – опять промычал Дюссандер, точно его ударили по голове и он пока не может сообразить, где находится.
– Короче, у них там этой литературы навалом. И знаете, она пользуется большим спросом. Картинок, правда, поменьше, чем в журналах у отца Лиса, зато чернухи хватает. Стулья с такими сиденьями, утыканными шипами. Золотые коронки, вырванные плоскогубцами. Отравляющий газ, который вдруг пускали из душа вместо воды. – Тодд тряхнул головой. – Вы, конечно, все были шизанутые, тут и думать нечего.
– Как ты сказал?.. Чернуха? – с трудом выдавил из себя Дюссандер.
– Я даже написал реферат, – увлеченно продолжал Тодд, – и знаете, что я за него получил? Пять с плюсом. Пришлось, конечно, попотеть… Все эти авторы, они так пишут… ну, вроде как эта писанина у них весь сон отбила, и чтобы, значит, и мы не спали, а то еще те ужасы опять повторятся. Я тоже написал в таком духе, и вот результат! – Лицо Тодда озарила торжествующая улыбка.
Дюссандер делал затяжку за затяжкой. Кончик сигареты подрагивал. Он выпустил из носа дым и вдруг закашлялся по-стариковски.
– Вы знали Ильзу Кох? – спросил Тодд.
– Ильзу Кох? – едва слышно переспросил Дюссандер. И после паузы сказал: – Да, я знал ее.
– Она была красивая? – оживился Тодд. – Я имею в виду… – Он изобразил в воздухе подобие песочных часов.
– Разве ты не видел ее фотографий? – спросил Дюссандер. – Ты же у нас в этом деле гурман.
– Кто я?
– Гурман. Тот, кто любит получать удовольствие… ловить кайф.
– А-а. Клевое словечко. – Угасшая было улыбка Тодда вновь расцвела. – Еще бы не видел. Но все эти перепечатки, не мне вам говорить… – Интонация была
