уходят? Всё закончилось? Так быстро? Или ещё что-то произошло, пока она была в туалете?
– Всеволод Алексеевич, один вопрос! Александра так и не раскрыла нам секрет, когда ждать прибавления. Может быть, прокомментируете вы?
– Окститесь, юное создание, – хмыкает Туманов. – От святого духа если. Я давно сплю только с грелкой и плюшевым мишкой. Всего доброго.
И уводит Сашку под руку из ресторана. Такси их действительно уже ждёт, и он галантно открывает ей дверь. Сашка же совершенно не галантно плюхается в машину и дверцу за собой захлопывает раньше, чем Туманов успевает отреагировать. А когда он, всё так же спокойно, садится с другой стороны, Сашка уже ревёт в три ручья.
– На Арбат, – командует Туманов. – Саша? Сашенька, ты чего? Господи… Саша!
– Да чтоб я ещё раз… В ваш грёбанный зоопарк… Твари. Они меня окружили и не давали пройти. Про детей спрашивали. Якобы я беременна. Про завещание ваше…
– Ну и что? – Всеволод Алексеевич невозмутимо ищет по карманам платок, а найдя, протягивает Сашке. – Они журналисты. Они могут спросить, как прошла моя последняя встреча с зелёными человечками и почему мне не нравятся презервативы с вишнёвой отдушкой.
– Что? Почему вишнёвой?
– Ну вот и им интересно, почему вишнёвой, – усмехается Туманов. – Саша, они провокаторы. Они спрашивают всякую чушь намеренно, чтобы вывести тебя на эмоции. Что им, похоже, сегодня и удалось. Я виноват, конечно, нельзя было отпускать тебя одну. Но я даже не заметил, как ты ушла.
– Не надо было вообще туда ходить. Я не понимаю, Всеволод Алексеевич! Это же не удовольствие, это каторга какая-то. Сидишь как обезьянка дрессированная. С одной стороны блогеры, с другой журналисты…
Сашке не удаётся договорить, её душат слёзы. Так что Всеволоду Алексеевичу приходится её обнять и прижать к себе, несмотря на стеснённые условия машины.
– Александра Николаевна, прекращай уже реветь. Ну ты как маленькая, честное слово. Удовольствие, согласен, сомнительное. Публика странная, да и не ожидал я, что журналистов нагонят. Но самое главное, для чего я туда шёл, я сделал – увидел и поздравил Яшу. Отдал дань уважения, так сказать. Может быть, мы больше не увидимся никогда. Так лучше я с ним попрощаюсь на дне рождения, чем на кладбище.
– Да тьфу на вас!
– Саш, я про него, не про себя.
– Всё равно! Господи… Да что вы за люди такие, в шоу-бизнесе вашем сраном…
– Обычные люди. Взрослые. Просто ты никак не повзрослеешь.
До дома доезжают быстро, холл Сашка пересекает чуть ли не бегом, дожидается Всеволода Алексеевича, никуда не спешащего, уже у лифта. Вот же тоже, кругом чужие глаза. Охранники, девочки на ресепшн. А она зарёванная. Нравится Туманову так, что ли, всю жизнь на виду? Даже пореветь нельзя.
Зайдя в квартиру, сразу идёт в ванную, но к её удивлению, за ней тут же входит Туманов.
– Что? Вам в туалет?
– Нет, – он закрывает крышку унитаза и усаживается сверху.
Сашка смотрит на него во все глаза. Что
