вы меня не помните? – сказал он.
– Помню, – ответила Лата, удивившись, что он продолжает разговор, хотя по ней видно, что она предпочла бы побыть одна. Она больше ничего не сказала, и он тоже молчал несколько секунд.
– Мы встретились в книжном магазине, – сказал он.
– Да, – ответила Лата и быстро прибавила: – Пожалуйста, просто оставьте меня одну. У меня нет настроения беседовать.
– Это все из-за экзамена, да?
– Да.
– Не волнуйтесь, – утешил ее он. – Лет через пять вы о нем и не вспомните.
Лата начала закипать. Ей нет дела до его бойкой философии. Да кем он себя возомнил, в конце концов? Да что же он к ней привязался-то – как та надоедливая муха?
– Я это говорю, – продолжил он, – потому что один из студентов моего отца однажды попытался покончить с собой после выпускного экзамена, который, как он думал, он провалил. Хорошо, что попытка самоубийства не удалась, потому что, когда пришли результаты, оказалось, что он написал лучше всех.
– Как можно думать, что ты написал плохо экзамен по математике, если ты написал хорошо? – спросила Лата, заинтересовавшись помимо воли. – Ответ может быть либо верным, либо неверным. Я могу понять, если дело касается английского или истории, но…
– Что ж, эта мысль ободряет, – сказал молодой человек, обрадовавшись, что девушка кое-что о нем помнит. – Возможно, мы оба написали лучше, чем нам кажется.
– То есть вы тоже плохо написали? – спросила Лата.
– Да, – сказал он просто.
Лата с трудом ему верила, поскольку он не казался расстроенным – ни капельки. Несколько минут молчали оба. Пара-тройка друзей юноши прошли мимо скамейки, но очень тактично воздержались от приветствий. Впрочем, он знал, что это вовсе не оградит его от последующей расплаты за «начало великой страсти».
– Но знаете что, вы не переживайте… – продолжил он, – один экзамен из шести обязательно будет трудным. Хотите, дам вам сухой платок?
– Нет, спасибо. – Она внимательно посмотрела на него, затем отвела взгляд.
– Знаете, я стоял там, и мне было так паршиво, – сказал он, указывая на верхнюю площадку лестницы. – А потом заметил, что вам намного хуже, и это меня приободрило. Можно я сяду?
– Нельзя, – ответила Лата. А потом, осознав, как грубо это прозвучало, сказала: – Нет, садитесь, конечно. Но мне нужно уходить. Надеюсь, вы написали лучше, чем думаете.
– А я надеюсь, вам станет лучше, чем сейчас, – сказал молодой человек и сел. – Помог ли вам разговор со мной?
– Нет, – сказала Лата. – Совершенно.
– О! – вздохнул молодой человек, слегка смутившись. – И все равно помните, – продолжил он, – что в мире есть кое-что куда важнее экзаменов. – Он откинулся на спинку скамейки и задрал голову, разглядывая охряно-красные цветы.
– Что, например? – поинтересовалась Лата.
