стояла у плиты, варила нам на завтрак овсяную кашу на молоке. На продукты мы начали скидываться все вместе, вчетвером – я, Джара, Ина и Лан. Моя доля была чуть больше, но я освобождалась от готовки, потому, что ничего не умела. Готовили, в основном, Джара и Ина, мы с Ланом мыли посуду, я тарелки, а он кастрюли и сковородки, а еще Лан таскал с рынка самые тяжелые сумки. А вот Хаген чаще держался особняком. Я пыталась как-то вовлечь его, но и сам он не слишком стремился в нашу компанию, да и Джара с Иной смотрели чуть пренебрежительно, даже не знаю, как так вышло. Хаген всегда был не таким… чуть не от мира сего. Слишком не от мира. Молчаливый, замкнутый. Я всегда думала, что это я такая дикая и странная, но вот, он оказался еще больше.
Иногда удивлялась, как вышло, что меня приняли, ведь дома почти не было друзей.
Иногда казалось – это все Лан, это держится на нем. Только зачем ему? Ну, я-то ему зачем?
Джара говорила, что в «Морского дракона» они уже ходили пару раз, там отлично, весело, танцы и дешевое пиво.
– Не сегодня, Джар, – улыбнулся Лан. – У меня закончились деньги,
– Что? – удивилась она. – Куда ты их дел?
– Да вот, совсем забыл, – Лан неожиданно подмигнул мне, похлопал себя по карманам. – Соле, у меня для тебя маленький подарок, еле нашел.
На его ладони лежала очень изящная серебряная подвеска в виде цветка, с крупной жемчужиной. Я замерла.
– Что это? – спросила очень глупо.
Лан заулыбался шире.
– Это тебе. Мы недавно так раскритиковали твои бусы, ты так расстроилась, что я решил все исправить. Это настоящий жемчуг и хорошая работа.
В это невозможно было поверить. Почему?
Лан взял за цепочку, попытался застегнуть на моей шее. Я вздрогнула, попятилась.
– Нет, Лан, я не могу. Ты что…
– Не говори глупостей, – Лан уверенно поймал меня за талию, притянул к себе. – И стой спокойно. Я даже слышать ничего не хочу.
Я знала – Лан сын сенатора Такакту Латаре, «золотой мальчик»… Я понимала, такие жесты, скорее всего, ничего не значат для него, он привык так поступать. Но я так же знала, что он разругался с отцом, бросил Литьяте, после второго, кажется, курса и теперь пытается жить самостоятельно. У него есть только то, что может заработать он сам.
Цветок приятной тяжестью повис на шее. Я осторожно дотронулась пальцами.
– Нравится? – спросил Лан, на его лице играла блаженная улыбка.
– Да, – сказала я.
– И ты спустил на эту дурь все, что у тебя было? – Джара покачала головой.
– Угу. Мне даже скидку сделали, глядя, как я собираю мелочь по карманам.
Лан был очень доволен собой.
Но Джара этой радости не разделяла.
– У тебя нет денег, ты все потратил. У тебя нет стипендии. Скоро начнутся занятия, и ты не сможешь работать. Что ты собираешься делать, Лан?
После Литьяте его не хотели брать сюда, не дали стипендии, и Лан платит за свое обучение сам.
– Что-нибудь придумаю, – он беспечно пожал плечами.
