и основательной девушкой.
Без Лана нашей дружбы не выходило, мы слишком разные.
Хагена я тоже почти не видела, он уходил рано утром, пропадал где-то весь день и возвращался только ночью, когда все спали. Мне казалось, он тоже чувствовал себя неловко, совсем как я. Иногда мне хотелось подойти, поговорить, я прекрасно знала, что такое – быть одной. Я и сейчас была одна. Но я боялась, что если начну как-то особенно дружить с Хагеном, меня тоже начнут избегать. Я думала даже, что если бы я не пошла с ним тогда гулять в город, все было бы нормально, ничего бы не случилось. И мне было немного стыдно за эти мысли.
Казалось, скоро вернется Лан и все изменится, мы снова будем всем вместе… все вместе.
Но нужно выбрать, на какой я стороне.
Лан появился неожиданно, поздно вечером. Мы с Иной уже легли спать, Джара еще сидела…
Он вошел. В первое мгновение я не узнала его, хотя, казалось бы, Лан совсем не изменился. Но что-то было в его лице – совсем чужое, взрослое. Я замерла, испугалась.
Не говоря ни слова, он подошел к Джаре, положил ей на колени маленькую блестящую вещичку. Глянул в глаза. И вышел. Все так же, без слов.
Золотой цветок с черной жемчужиной.
Я видела, как Джара закусила губу, долго неподвижно смотрела на украшение. Потом вдруг швырнула ее в сторону, вскочила на ноги и выскочила за дверь, вслед за Ланом, наверно.
Этой ночью она больше не возвращалась.
Увидела Джару только утром… их вдвоем с Ланом, на кухне.
Лан жарил яичницу на двоих.
* * *
Над старой набережной плыли рыбы.
Когда-то уровень моря был ниже, а теперь набережная, старые доки и даже некоторые дома, оказались затоплены водой. Мостовая покрылась илом и галькой, заросла ракушками, уличные фонари покосились, стайки рыбок шныряли сквозь проемы окон.
Город поднялся выше, отгородившись от моря массивным каменным валом.
– Давай руку.
Лан помог мне забраться на смотровую площадку, ступеньки здесь очень крутые.
За валом открывалось море.
Джара уже давно поднялась и стояла у парапета, ветер трепал рыжие волосы. Она была так ослепительно прекрасна, что даже у меня захватывало дух. Словно морская нимфа – высокая, стройная, необыкновенно изящная, каждое движение похоже на танец…
– Так красиво… – сказала она, чуть откинувшись назад, чуть улыбаясь. Ее глаза сияли, ярко-зеленые, как и у всех хисирцев. Мне казалось, на море ей плевать, она глядела только на Лана.
А Лан все еще держал меня за руку.
– Очень, – сказал он. – Соле, смотри, там киты!
Я тоже видела их – вдали, на глубине, степенно появлялись и исчезали снова серые глянцевые спины, треугольные хвосты, высокие фонтаны водяного пара. Я замерла, затаив дыхание.
Лан обнял меня за талию.
У него очень сильные руки, но ладони такие мягкие… я вдруг подумала – как странно,
