style="font-size:15px;"> – Это сколько угодно. Да, ребята? Пускай уходит сыночек… а дочка останется.
Лицо купца вытянулось.
Лихо всплеснуло длинными нескладными руками.
– А не обманывает ли меня глаз? Точно ли дочка? Эй, Разбой, сними шапку с "сынка".
С лавки поднялся невысокий тощий мужичок, подошел к ребенку и сдернул с него шапку. Роскошная русая коса упала до самого пола.
– Девчонка! Девчонка! – хохотали лихачи.
– Дочку прятал, – заскрежетало Лихо, – мы не любим, когда нас обманывают. Иди, Разбой, знай свое место.
– Тятя, тятенька, – заплакала девочка, пряча лицо на груди отца.
– Эй, ты, Протас, у нас ты будешь Утроба Ненасытная, топай сюда.
Протас послушно отложил начисто обглоданную кость, покорно поднялся, вышел из-за стола. Лицо парня осунулось, глаза ввалились, он был не похож на прежнего веселого и доброго Протаса.
– Держи нож, режь девке косу.
Парень покорно взял протянутый ему одним из разбойников нож.
– Протас, одумайся, – заплакал Егорша, – ты же богатырем хотел стать, слабых защищать.
– Утроба Ненасытная, – напомнило Лихо, – ты свой путь выбрал.
Протас ухватил пушистую косу и уже хотел взмахнуть ножом, как Егорша выскочил из уголка и ткнул иголкой парня чуть пониже спины.
– Ой, – озадаченно закрутил головой Протас.
– Режь, – сипело Лихо, – ох, недооценило я мальчишку.
Егорша с досады ткнул Протаса другой раз.
– Ой-ей, – поморщился богатырь, лицо его потеряло застывшее выражение. А когда игла в третий раз вонзилась в мягкое место, Протас завопил с такой молодецкой силой, что с потолка посыпалась труха, а разбойники полетели с лавки и полезли прятаться под стол.
– Что тут делается, а Егорша? – огляделся Протас.
– Пил, ел, – злилось Лихо, – теперь ты нашего роду, разбойничьего.
– Так ты с гостями обращаешься, – крикнул Протас, – куском попрекаешь, не по-нашему это, не по-русски. Корягу вместо мяса подсунул, я чуть зубы не обломал, в ковш налил тухлой болотной воды, до сих пор голова кругом идет. Ой, плохой ты хозяин. Эге-ге, вставай, друг Влас.
Разбойники, увидев разбушевавшегося богатыря, струхнули.
– Ну-ка отойди, дядя, и девчонку свою от греха забери, а то ненароком вас задену.
Егорша потянул купца за полу кафтана, отец с дочкой тоже спрятались за печкой.
Протас выломал лавку из стены, взмахнул раз, разметав лихачей по сторонам, другой, огрел хорошенько спящего Власа.
– Очнись, Влас, товарищ мой верный, гляди, какие дела поганые творятся. Нечисть лесная над людьми потешается, со свету их сживает.
Влас протер глаза, встал, расправил плечи. Лихо усмехнулось, прищурило глаз, что-то зашептало, водя длинными руками.
– Ах ты, колдун, –
