style="font-size:15px;"> – Мне нужно больше. Может быть, ему просто нравятся шлюхи.
– У меня есть больше. Она говорит, что он обещал отвезти ее в отель, но вместо этого остановился на пустыре возле Юкка-стрит. Она испугалась и убежала, но он преследовал ее на машине. Это был сероватый «фолькс», и она частично запомнила его номер.
– Подержите ее там. Я буду через пятнадцать минут.
Положив трубку, он почувствовал недовольный взгляд жены.
– Мне нужно уйти, – сказал он и направился к двери.
– Я слышала. Ты хотя бы вернешься к ужину?
– Не знаю. – Палатазин расправил пиджак и поцеловал жену в щеку. – Я позвоню.
– Ты не вернешься, – сказала она. – И не позвонишь.
Но он к этому времени уже вышел за дверь.
VI
Когда Палатазин вешал трубку, Рико Эстебан поднимался по длинным пролетам лестницы многоэтажного дома в Восточном Эл-Эй, где солнечный свет приобретал мутную бледность, напористо вытекая в коридоры через грязные окна. Ступеньки под ногами скрипели, кое-где не было перил. Четырьмя этажами ниже Рико видел потрескавшуюся желтую плитку вестибюля. Вонючие помои вытекали из мусорных баков на лестничных площадках и блестели так, словно лестница была высечена изо льда. Рико все еще ходил в той же самой одежде, что и прошлой ночью, только теперь рубашка на спине промокла от пота. На ввалившихся от недосыпания глазах проступили красные прожилки. Воздух вокруг него распирало от сталкивающихся между собой разнообразных звуков: бульканья воды, пробивающейся сквозь засоренную сливную трубу туалета; криков мужчины и женщины, ругающихся по-испански, стараясь превзойти друг друга в оскорблениях; воя голодного ребенка и отчаянного «Тише!» его матери; чьего-то жестокого кашля, в конце концов сорвавшегося в хрип отхаркиваемой мокроты; грохота радио- и телеприемников, в которых сражались «пумс-пумс» диско, программа новостей на испанском языке и перестрелка из ковбойского или детективного фильма.
В коридоре пятого этажа стояла омерзительная, удушливая жара. К тому времени, когда Рико подошел к нужной двери, рубашка прилипла к груди и спине, словно вторая кожа. Он остановился с бешено бьющимся сердцем. Рико боялся женщины, которая жила в этой квартире. Она была сумасшедшей, и никто не мог бы заранее сказать, что она с ним сделает. Как-то раз старуха Сантос поклялась, что раздобудет пистолет и отстрелит ему яйца, если он доведет до греха ее дочь. И теперь он сомневался, стоит ли стучать в дверь; может, лучше повернуть назад и выбраться из этого душного свинарника. «Что, если Мерида вчера пришла домой и рассказала обо всем матери? – размышлял он. – Тогда у меня могут быть чертовски большие неприятности. Ну а если Мерида вообще не вернулась? А если с ней что-то случилось в джунглях бульвара Уиттиер?» Неуверенность наполняла его неясным страхом. Ведь этот подонок Таракан все еще на свободе. Но даже и без него хватает других, куда более гнусных подонков. Или, если монета упадет другой стороной, Рико встретит там
