друзей. Мы не знали сначала, Пашка же молчит как партизан. И ужасно упрямый. А потом Ханна Пак, наша первая скрипка, увидела его в ресторанах несколько вечеров подряд.
– Тоже там играет, – кивнул Иван.
– Нет, что ты! – махнула рукой Настя. – У неё надобности нет, да и родители не разрешат. Просто много праздников у корейской диаспоры случилось рядом, они отмечали… Тут Павел и попался. Мы сначала деньгами помочь хотели, да не берёт он. Вот и придумали, кто что может. Я сольфеджио с ним тяну, Ханна с его сестрой по специальности занимается, чтоб ей летом наверняка поступить. Макс с ними раз в неделю играет, как концертмейстер. Стрижевскому на скидку собираем.
– На какую скидку?
– Понимаешь, у сестры Павла скрипка плохонькая, поменять надо. А Стрижевский – наш заведующий струнным отделением – занимается реставрацией старых инструментов. И сейчас у него есть очень классный вариант. Он пошёл уже навстречу: прежнюю у них берёт в счёт оплаты, скидывает десять процентов и ждать согласен, пока Пашка остаток соберёт, но время идёт. К новой скрипке до экзамена ещё привыкнуть нужно.
– И вы решили…
– Ага, – озорно улыбнулась Настя, – мы договорились, что Стрижевский увеличит скидку, а разницу мы соберём!
– Дружные вы какие! – восхищённо выдохнул Иван. – И что-то мне подсказывает, что во главе всего этого фея с флейтой.
– Ну как сказать… – Настя скромно опустила глаза.
– А можно с вами?
– Конечно! – она захлопала в ладоши. – Вот здорово будет! Только Пашке не говори.
– Обижаешь! Разумеется, ни слова, – серьёзно ответил Иван.
Новогодний концерт в колледже прошёл с аншлагом. Настя притащила Ивана в первый ряд, и он наконец-то увидел всю банду любимой в деле. Аккуратную, как фарфоровая куколка, Ханну, Павла с его саксофоном, пианиста Макса и, разумеется, саму Настю, которую со сцены он ещё не слышал.
Иван звал с собой брата, но Василий на него дулся и не пошёл.
В деловом стиле братья почти не одевались. Сегодня же Иван вытащил из недр гардероба костюм со школьного выпускного с белой рубашкой и галстуком. Непривычную одежду нужно было не только привести в порядок и надеть, но и адаптироваться к ней.
Пока Иван собирался, Василий лежал на диване и ворчливо комментировал происходящее:
– Ишь, вырядился! Да красавец, красавец уже. Гляди, музыкантши на части порвут. Не дождусь я родного брата обратно. Как жить-то буду-у-у!
– Васька, прекрати! – в конце концов огрызнулся Иван. – А то стукну! Звали – надо было идти! А теперь сиди дома.
Щёлкнул замок входной двери. Марина вернулась пораньше. Она окинула комнату взглядом.
– Ваня, какой ты красивый сегодня! Куда собрался?
– На концерт пригласили, – важно ответил Иван, в очередной раз поправляя галстук.
– Ага, видишь, меломаном стал, – проворчал Василий, – крышу от чувств снесло.
– Васенька, – мама присела
