так как раз, – высказал он разумное возражение, – как раз договоришься, а после сессии отвезёшь Тэнь к отцу. Тебе же всё равно ехать, разве нет? – уточнил он.
Райтэн поморщился с видом самым недовольным и что-то пробормотал себе под нос. Понаблюдав за его раздражённой мимикой, Дерек вдруг понятливо протянул:
– А-а! – и переспросил: – Тебе нужно побыть некоторое время в Брейлине?
Отвернувшись, Райтэн помотал в воздухе рукой и подтвердил:
– Пару недель, если не дольше.
Пожав плечами, Дерек согласился:
– Ну вот когда сможешь – тогда и поезжай.
Переглянувшись, они усмехнулись совершенно синхронно.
Дерек не знал наверняка, но вполне обоснованно подозревал, что Райтэн замешан в каких-то тёмных торговых делишках. Они никогда не обсуждали этот вопрос прямо, поскольку в их тандеме Дерек отвечал за отношения с официальной властью, поэтому оба они автономно друг от друга пришли к выводу, что, ежели Дерек о чём-то не знает, то его совести только спокойнее от этого будет, и незачем это незнание просвещать. Так что Райтэн и Ирдания обделывали свои дела тишком за спиной у Дерека, обеспечивая также поддержку теневой стороны Брейлина, а Дерек, напротив, вёл дела демонстративно чисто и добивался протектората со стороны властей.
Последнее у него вышло само собой и как-то не нарочно. Он просто время от времени ходил поиграть в шахматы с тем старичком из архива, которого они в своё время провели с Ирданией. Старичок оказался двоюродным дедом Войтэна – того умельца, которого мы уже наблюдали в деле помощи обустройства дома. Он тоже иногда захаживал к родственнику развлечь его скуку и сыграть партию-другую, и однажды они пересеклись с Дереком в одно время. Пока старичок и Войтэн играли, увязавшаяся за братом Лэнь изнывала от безделья и многословно делилась с Дереком своей обидой на то, что играть с нею никто не хочет – хотя она прекрасно знает правила! Дерек, конечно, не мог остаться в стороне и радушно предложил сговориться для следующего совместного прихода, получил полное одобрение всех сторон и в другой раз притащил вторую шахматную доску с собой.
Ему хватило нескольких минут, чтобы понять, почему Лэнь отчаянно не может найти себе партнёра по игре: у девушки напрочь отсутствовало стратегическое мышление, поэтому её шахматные навыки никак не выходили за рамки знания о том, как двигать фигуры, чего для полноценной игры, конечно, не хватало. Промаявшись так и сяк, Дерек в какой-то момент обнаружил, что у Лэнь, во всяком случае, превосходная память, и взялся натаскивать её на розыгрыш проверенных временем дебютов.
Так и повелось. Пока Войтэн с дедом играли свои вдумчивые партии, Дерек азартно обучал Лэнь новым и новым комбинациям. Овладеть стратегией ей это не помогло, зато она выучила сотни шахматных ловушек и шаблонов, которые без труда позволили бы ей одолеть не слишком умелого противника.
Однажды, желая похвастаться своими новыми навыками – а Лэнь была до небес горда, что кто-то, наконец, воспринимает её всерьёз
