не так плохо… если ничего не остаётся… если хочется жить и не хочется свернуться калачиком от голода и так сдохнуть, – думаю я, потихоньку переступая старые, ржавые, брошенные велосипеды и попутно высматривая то, что можно будет съесть. – Ещё бы воды… обезвоживание в скором времени либо сведёт меня с ума, и я буду вынужден… либо заставит меня прекратить мои попытки наесться высохшими кусками кожи».
«Интересно, когда закончится это кладбище? – думаю я, просматривая окружающий бесконечно вширь и так же далеко вдаль пейзаж. – Ведь оно должно окончиться. У всего есть точка… у отношений, у работы, у ремонта, у дачного сезона…»
Я уже несколько часов просто иду. Ехать невозможно, из-за отсутствия достаточного пространства. А потом ко мне приходит гениальная мысль о том, что здесь мне велосипед не нужен. Его нужно бросить и идти налегке. А там, у одного из последних, взять, пускай поскрипывающий, пускай старый и пыльный… любой велосипед!.. и искать хоть какую-нибудь трассу, дорогу или что-то похожее на тропу, по которой хоть иногда проходит транспорт.
«Наконец стоящая идея».
«Молодец!»
«А че так долго ждал до снисхождения просветления?!»
«Тормоз…»
«Да выброси ты его уже!» – в полный голос вопит мой психоз, взорвавшись в моей голове от сильного негодования.
День сотый.
«Видимо, я все же не смогу выбраться отсюда», – мерзкий, соленый привкус кожи окончательно высушил меня. Даже дышать теперь больно. Я хочу пить и, к своему стыду, готов прибегнуть к самым крайним методам, но такой возможности у меня уже нет из-за практически полного отсутствия жидкости в организме… не считая собственной крови, пить которую – крайне неудачная идея.
Мои ноги гудят после нескольких суток беспрерывного передвижения. И это несмотря на некоторую продолжительность моего путешествия, и это несмотря на опыт из пары недель работы халдеем!..
– Я должен выжить, несмотря ни на что! – еле-еле выдыхаю я.
Больше нет сил. Хорошо, что полоса кладбища подошла к концу и уже некоторое время остаётся позади. Изредка, конечно, встречаются одинокие велосипеды или же то, что когда-то было человеком, а ныне – лишь останки.
«Сколько я ещё смогу протянуть? Сколько мне осталось?» – я так устал от этих вопросов. Это не мантра… нет! Это саморазрушение через мысль!
«Я достиг края Земли?» – сердце подскакивает к глотке. Руки вздымаются к небу. Под ногами мягкая, бесцветная, всеобъемлющая пустота сердца его бывшей… или её бывшего… под моими ногами внезапно возникшая пустота.
День сто первый.
Холодное, мокрое, нескончаемо темное тонким слоем на горизонтальной поверхности раскинулось вокруг меня. Я лежу и подыхаю от боли в спине. Она пришла ко мне вместе с вернувшейся стервой по имени Рассудок.
«Эй! – эхом голосов моего психоза прозвучал приглушённый зов. – Эй! Вставай! Вставай-вставай-вставай! Это вода!» – психоз обнаружил это раньше меня в то время, когда я думал о том, что не могу
