Смущенно отказавшись, Варис спросил, входит ли в моду такой фасон.
– Не могу знать, милорд, – с улыбкой ответил закройщик, что означало «нет».
Сотрудники «Айвори» никогда не сплетничали и не распространяли слухов, но новостей моды не скрывали.
В каталоге готовой одежды Варис остановил свой выбор на шелковой сорочке, шитой серебром, и фраке сине-серого сукна с черной атласной отделкой. Закройщик одобрительно кивнул. Вежливые и почтительные сотрудники «Айвори» ни за что не взяли бы в работу наряд, который, по их мнению, не подойдет заказчику. Принесли фрак. Варис надел его и стоял неподвижно, пока закройщик мелом помечал места, требующие подгонки.
После этого фрак унесли в швейную мастерскую. Варис пошел туда. В мастерской стрекотали все двадцать машин: готовили спешные заказы, наряды для праздника Равноденствия. Работники и работницы, в рубахах и полотняных фартухах, с волосами, забранными в хвост или под головные сеточки, со знаками гильдии портных на груди – серебряными или золотыми ножницами, – кроили и сшивали шелк, атлас и бархат бледно-зеленых, золотых и буйных багряных оттенков осени.
Кожаный ремень в пол-ладони шириной отходил от каждой машины к потолочным валам во всю длину мастерской; установленные на них деревянные вентиляторы гнали жар на улицу. Над застекленным потолком нависли серые тучи, но рабочие места в мастерской были ярко освещены немигающими газовыми фонарями под калильными колпаками.
В дальнем конце мастерской, отгороженная двойными стеклянными панелями, стояла паровая машина, приводящая в движение потолочные валы. В полумраке поблескивали медные поршни и манометры, а маховое колесо в два человеческих роста прерывисто закрывало уличный свет. Точильщик обрабатывал на станке иглы и рабочие поверхности ножниц, из-под визжащего точильного камня дождем сыпались искры.
Варис шел между двумя рядами швейных машин; в их негромком стрекоте слышались популярные мелодии, у каждой своя, но все в ритме вращения потолочных валов: «Любовь жестока» переходила в «Виски без воды» или в «Злато-серебро».
Закройщик снова предложил Варису примерить заколотый булавками фрак, прежде чем отдать его швее. По мнению Вариса, фрак сидел прекрасно.
Пока швея работала над фраком, пришла Лумивеста. Они с Варисом пообещали Айвори вернуться ровно в шесть и отправились поужинать в таверну по соседству.
– Нам не помешает подкрепиться, – объяснил Варис. – Это перед посольскими банкетами лучше два дня голодать, а на балах подают только крошечные закуски и заедки. Вдобавок ферангардский пунш…
– О ферангардском пунше наслышаны даже мы, – сказала Лумивеста. – Неужели на балу в посольстве и впрямь угощают «зверобоями» или «проломленными черепами»?
– Разумеется, – небрежно, но с нажимом ответил Варис. – А когда в Ферангарде приходит к власти Военная администрация, их даже подают под этими названиями. – Он посмотрел на недоумевающего официанта
