со всеми теми неловкостями, которых Грег и опасался. Из парней, казалось, лишь Птаха получал от нее искреннее удовольствие. Птаха дурачится с легкой душой, подумал Грег с некоторой завистью.
К счастью, через полчаса он услышал, как миссис Уокер, мать Шери, зовет их из дома – резать праздничный торт.
– Вот досада-то, – с сарказмом протянул Грег, – а я только-только втянулся.
– Нам все равно пора выбираться из леса, – ухмыляясь, бросил Птаха. – Рубашка Майкла пугает белок.
Смеясь и обсуждая игру, компания вернулась во внутренний дворик, где на круглом зонтичном столике их уже ждал бело-розовый праздничный торт с зажженными свечами.
– Должно быть, я очень плохая мама, – пошутила миссис Уокер, – раз позволила вам всем уйти в лес в одиночку.
Девочки захихикали.
Миссис Уокер взяла нож, чтоб разрезать торт, и вдруг помедлила.
– А где же Шери? – удивленно спросила она.
Все переглянулись.
– Она была с нами в лесу, – сказала Нина. – Всего минуту назад!
– Эй, Шери! – прокричал Птаха, сложив руки рупором. – Земля вызывает Шери! Тут у нас торт!
В ответ – тишина.
– Может, она вошла в дом? – предположил Грег.
Миссис Уокер покачала головой:
– Нет. Если бы она шла по лужайке, я бы увидела. Может, она все еще в лесу?
– Я проверю, – вызвался Птаха.
Он добежал до края леска и исчез за деревьями, не переставая звать Шери по имени.
Несколько минут спустя он вновь появился и испуганно пожал плечами.
Шери куда-то пропала.
Они обыскали дом. Потом задний двор. Потом еще раз лесок.
Как сквозь землю провалилась.
18
Грег сидел в тени, прислонившись спиной к стволу дерева, с камерой на коленях, и смотрел на полицейских в синей форме.
Поначалу столпившись на заднем дворе, они отправились после краткого совещания в лес, пригибаясь зачем-то к земле. Грег слышал их голоса, но не мог разобрать, что они говорят. Их лица были полны решимости и растерянности.
Потом прибыли еще патрульные – угрюмые, деловитые.
Потом еще.
Домой вернулся и муж миссис Уокер. Родители Шери сидели, прижавшись друг к другу, на парусиновых стульях в укромном углу патио. Они перешептывались меж собой, их глаза метались по двору. Держась за руки, с побледневшими встревоженными лицами, они походили на испуганных детей.
Все остальные уже ушли.
Во внутреннем дворике все еще был накрыт стол. Все свечи на праздничном торте сгорели дотла, сине-красный воск превратился в лужицы на бело-розовой глазури. Торт остался нетронутым.
– Пока никаких следов, – заявил чете Уокер краснощекий полицейский с пшенично-белыми усами. Он приподнял фуражку, обнажив коротко остриженные светлые волосы, и почесал в затылке.
– Выходит…
