твою улыбкуДумал я вчерась, —
с чувством продекламировал дед, когда наши глаза и брови вернулись на штатное место.
– А я – только—что! – возопил я, радуясь неожиданной встрече, которая сразу преобразила «Кузьму», сделав его действительно «домус проприа». – И давно вы здесь?
– Годик уже. А ты, Миша, значит, расстался с парусами?
– Пришлось… Фатум! Вернулся в «холодильник», где меня мытарили, мытарили, а потом воткнули сюда. Знать, «Грибоедов» у них до сих пор сидит в печёнках. И на увольнение, видно, тоже имеют обиду. Сбежал, мол!
– Значит, так, вьюнош, – заторопился доктор. – Я, старая черепаха, спешу по делам службы: у электрика запор – надо ему клизму вставить, а после ужина встретимся. Ты где обосновался?
– В каюте второго радиста.
– Где сбежимся?
– Давайте у меня, чтобы обжить хоромы.
– И обмыть, вьюнош! Как же без стопарика за встречу? Не по-людски это.
И разбежались до вечера.
Если бурные объятия, которые ознаменовали встречу с Эскулапом, объяснялись радостью прежнего и сравнительно недавнего общения, но в самом факте встречи не было ничего особенного (мы, как-никак, работали в одной конторе), то другая [встреча] в том же коридоре и почти на том же месте была по-мужски скупой, хотя и тоже не обошлась без глаз, вытаращенных удивлением до размеров яйца курочки рябы. Кого-кого, а северянина Сашку Гурьева я не ожидал встретить на «Кузьме». Я вообще забыл о его существовании и не вспомнил бы, не будь в моей жизни «Онеги», старого боцмана с его репликой «Ну ты и вертаус!» и, наконец, с его подарком – пистолетом-зажигалкой, которую Сашка долго и безуспешно пытался выклянчить у меня. И всё-таки именно Сашка Гурьев, совершенно тот же, даже, кажется, в том же кителе и в тех же суконных шкарах, хотя, конечно, этого быть не могло несмотря на Сашкину бережливость и аккуратность, остановил меня в коридоре.
– Н-да!.. Гора с горой не сходится… – только и вымолвил я, стряхнув первую оторопь. – Как ты здесь оказался? Ведь клялся в верности северу!
– Мало ли… Женился – увлекла в тёплые края, а в тех краях нашлись мужики краше меня. Ну и мы… жопа об жопу – кто дальше отскочит. Я вот сюда отскочил.
– А на «Кузьме» давно?
– Четвёртый год пошёл.
– И в какой должности?
– Четвёртый помощник, – отчего-то смутился он.
– Очень даже неплохо! – поспешил я его успокоить. – «Кузьма» не «Онега». На три тысячи тонн тянет. Это тебе не каспийские шаланды, с которых ты начинал.
– Мишка, давай усидим бутылку водяры? – оживился он. – Заначка у меня плесневеет, а тут такой повод!
– Усидеть можно, – согласился я, – но прежде скажи, как ты с доктором? Контачишь? Я только-только появился на пароходе, а ты
