но он гордился именно тем, что всегда и всего в жизни добивался сам. В школе он был одним из лучших учеников и, будучи ещё студентом университета, стал писать сначала в местную газету, а потом в центральную. Его заметки пришлись по душе и редакторам, и читателям, он быстро приобрёл известность и со временем стал популярным в стране журналистом.
Р. всегда уверенно смотрел в будущее и был абсолютно уверен, что уж кто кто, а он-то никогда без работы не останется – у него есть имя, у него есть талант, у него наконец есть деловая хватка.
Всю жизнь он не скрывал своего презрения к разного рода неудачникам, всяким безвольным и бездарным типам, которые во всех своих бедах винили общество, систему, кого угодно, но только не самих себя. Таких людей он не только презирал, но и люто ненавидел. Здесь он, наверное, мало чем отличался от людей, добившихся в жизни успеха. Человек несчастливый вызывает у них ощущение брезгливости, как будто он грязный или заразный, и они боятся испачкаться или заразиться от соприкосновения с людской нуждой. Коньком Р. были «бездельники», как он называл всех, кого в благополучном обществе стыдливо зовут «слабыми слоями граждан». Больше всего Р. бесил тот факт, что он, подобно другим успешным людям, вынужден был платить колоссальные налоги на содержание «бездельников» – всех этих безработных, матерей-одиночек, убогих и больных… Поэтому, когда очередное правительство решило наконец облегчить для богатых непосильное бремя налогов, Р. стал одним из самых рьяных защитников нового курса в СМИ. В своих статьях он беспощадно громил противников реформ и их аргументы о необходимости обеспечить равный доступ к образованию и медицине для всех граждан, независимо от состояния их кошелька. Р. называл подобные идеи «большевистскими» и набрасывался на своих оппонентов как коршун. Система? А что собственно система? Её нужно лишь уметь оседлать, и тогда всё у тебя в жизни будет хорошо. А если ты этого не умеешь, то кто тебе виноват? В своих публикациях он не открыл ничего нового. Это был вечный спор тех, кому повезло с неудачниками.
Многие годы, благодаря своей энергии, опыту и таланту он был в фаворе и в очень тёплых отношениях с премьером. Последним он особенно гордился. Он был уверен, что безработным может стать кто угодно, но только не он – талантливый журналист, гуру политического пиара, без которого последние пятнадцать лет не обходилась ни одна предвыборная компания!
Р. не сомневался, что обеспечил себе почётное место в истории журналистики и его будут ещё долго вспоминать даже после того, как он умрёт. Но сейчас он с горечью понял, что никто не будет его ни вспоминать, ни даже жалеть о нём. Его забыли ещё при жизни, похоронив заживо без всякого сожаления, как только он стал не нужен. Что-то нарушилось в этом мире, раз он стал никому не нужен.
Сейчас Р. впервые в жизни поразился тому, насколько равнодушен этот мир. Раньше он никогда об этом не задумывался. Он вообще на многое стал теперь смотреть по-другому. Взглянув однажды утром в зеркало,
