признал Рич.
– Еще и самый умный: уровень интеллекта синего единорога превышает человеческий.
– А мне белый нравится, – неожиданно вклинился в разговор слепой старик, шамкая беззубым ртом.
– Потому что императорский? Или потому что белый, как святой Вемовей? – спросила Войнова.
– Потому что на золоте спит.
Тиса и Рич рассмеялись.
Мальчишка поднялся и, несмотря на протест девушки, распахнул перед ней тяжелые двери храма.
Сумерки святого места объяли вошедшую. Час молитвы перед образами при свете свечи умиротворил ее сердце.
***
Заручившись поддержкой святых, Войнова среди недели сделала еще одну вылазку в скалы. В этот раз она вела себя более осторожно. Обходила опасные участки либо отступалась от них, выбирая другое направление для поисков. Двигалась к востоку от того места, где случился обвал. Казалось, вот-вот – и она найдет заветную каховичную жилу. Но ощущения близкого успеха оказались обманчивы. Тиса возвращалась в часть с пустыми руками. И что еще хуже – на обратной дороге наткнулась на лекаря.
– Тпру-у, стой, – остановил он свою лошадку.
Ватрушка дружелюбно заржала, здороваясь с запряженной каурой.
– Никак к Ландусу? – спросила девушка. – А я вот из леса еду. Прекрасную полянку кизила присмотрела.
То, что она на самом деле сегодня приметила кизильник, не умаляло ее вранья. «Противно, ей-богу».
– Ну да, ну да, – лекарь прищурил глаза, остановил взгляд на запыленных ботинках помощницы. – К нему, хитрецу этакому, – старик кивнул на воз за спиной. – Дюжину банок от мозолей поставил, сборов и настоек по списку. Ландус и силуч у меня просит. Так кто ж ему даст.
Тиса мысленно согласилась. Гарнизон сам нуждается в снадобье. Силуч в части использовали в особых случаях. Выдавали станицам, чья смена приходилась на лютые морозы, например. Поили им тяжелораненых для поддержания сил и держали в запасе на случай вражеского нападения чиванцев. Так что извините, самим мало.
– И правильно. Ладно, я поеду, а то Ватрушка что-то прихрамывает. Устала.
– Конечно, дочка, поезжай.
Пришлось поторопить кобылу. Не хватало, чтобы Агап заметил быстро краснеющие от стыда уши.
Дома она первым делом отпарилась в баньке, окунулась с головой в лохань с вылитым в нее ведром травяного настоя. Теперь все тело и волосы благоухали мятой и шалфеем. Сказочная легкость появилась во всем теле. Благодать, после дальней-то дороги. Тиса покинула баню в длинном халате с полотенцем на голове. Переодеваться в более благопристойное домашнее платье было лень – решила, что быстренько поднимется в свою комнату, вроде на лестнице никого нет.
Пока кралась мимо столовой, увидела вазу с фруктами на обеденном столе и сглотнула слюну. Яблоки – хозяйкина слабость. А уж как устоять перед прохладным сочным плодом после жаркой бани? В столовой никого не было, девушка прошмыгнула к вазе и взяла самое краснобокое
