– это значит вместе и навсегда. Если иртханы становятся парой, ни он, ни она уже не посмотрят ни на кого другого.
Ну круто, чего уж.
– Супер. А человек может стать парой иртхана?
– Нет, – Леона посмотрела на меня еще внимательнее. – Танни, погоди…
– У меня тут вопрос по поводу Совета, – я успела перебить ее до того, как она развила тему. Но главное, до того, как тему развила я. – Когда состоится вынесение приговора?
– Пока не знаю, – лицо сестры вновь стало сосредоточенным и по-настоящему деловым. – В связи со всем происходящим это может несколько затянуться, но я дам знать, когда нужно будет готовиться.
Готовиться? К чему?
– Они что, могут мне отказать?
– В принципе, не должны…
– В принципе?
– Такое может случиться только если большинство проголосует против смягчения наказания. В Совете Гроу дорогу никому не переходил…
Кроме Ярлиса.
– Так что будем верить в лучшее. В любом случае, я научу тебя как говорить, что говорить. Не переживай, – сестра улыбнулась. – Прорвемся.
Мне бы ее уверенность.
Я человек, обращаться к главным иртханам Аронгары с просьбой мне еще не доводилось.
– Прорвемся, – подтвердила я. И добавила: – Если что, я за драконов.
– Я знаю, – серьезно кивнула она. – Мне бы и в голову не пришло, что может быть иначе.
Мы пожелали друг другу спокойной ночи, договорились быть на связи и попрощались. После чего я еще с час выбирала себе новый телефон, потом минут пятнадцать пыталась объяснить девушке из интернет-магазина, что он мне нужен срочно, то есть рано утром, в итоге согласилась на доставку во второй половине дня и пошла спать. Несмотря на то, что я умудрилась проспать большую часть дня, сейчас у меня снова слипались глаза, а голова казалась тяжелой, как гирька. Так кто я такая, чтобы отказывать организму в простых житейских радостях?
Тем более что-то мне подсказывало, что очередной съемочный день будет веселым.
Если не сказать больше.
ГЛАВА 3. ТАННИ
Веселье началось с утра пораньше, когда я проснулась с по-прежнему тяжелой головой, больным горлом и заложенным носом под бодрый стук в дверь. Я бы сказала, под грохот, который с постели мог поднять не только простывшую меня, но и безвременно почившего. Выбравшись из-под одеяла, я на ходу бросила на себя взгляд в зеркало и ужаснулась: глазки красные, волосы растрепанные, еще и на щеках румянец. Веселее не бывает.
Спросонья не сразу вспомнила, что вчера вальцгарды все-таки вышли из номера, оставив личное пространство лично мне. Что им могло понадобиться, я понятия не имела, но между нами уже было столько всего, что стесняться посчитала лишним. Поэтому и дверь распахнула без вопросов, чтобы наткнуться взглядом на физиономию Гроу. Яростную, надо сказать, физиономию, с которой эта самая ярость сползала ну очень выразительно, уступая место непонятным чувствам.
Визжать и отпрыгивать за дверь было бы как-то
