тоном спросила принцесса, – второй раз за день творится что-то совсем непонятное. У меня болят чужие зубы и руки! – она почувствовала, как внутри всё сильнее разгорается гнев, он подхлёстывал её говорить всё громче, переходя на крик, – почему какая-то служанка по скудоумию не следит за собой, а страдать должна я? Почему моя неразумная сестрица вредит себе, а мучаюсь я? Как это прекратить? Ты что-то знаешь об этом. Говори сейчас же!!!
Она довела себя настолько, что тряслась от гнева. Дыхание перехватило, принцесса глотала воздух не в силах сказать что-нибудь ещё.
– Садись, – пригласил Люмен, – я приготовлю чай.
– Пить здесь? – принцесса брезгливо покосилась на небольшой столик, на котором только что целитель проводил перевязку.
Мужчина невесело усмехнулся:
– Это ещё имеет значение? Но я имел в виду стол, что у окна.
Клеомена отшатнулась, когда целитель подошёл, но он не обратил на это внимания. Он взял её под руки и почти силой усадил за маленький столик, накрытый кружевной светло-серой скатертью.
– Тебе нужно успокоиться. Мой чай поможет. Я знаю, что говорю.
– Ты так и будешь молчать?
– Я говорю с тобой, – мужчина уже молниеносными движениями забрасывал в стеклянный заварник листья, лепестки и сушёные ягоды из многочисленных банок, стоящих на полке. Его движения почему-то завораживали и успокаивали, но принцесса не дала сбить себя с толку.
– Ты разговариваешь со мной так, словно мы равны. Так нельзя.
– Тебе придётся с этим смириться. Со своими учениками я разговариваю только так.
– Опять какой-то бред, – поджала губы принцесса, – мне нечему учиться у тебя.
– Ошибаешься, – Люмен разлил по чашкам приготовленный отвар, – эффект был бы лучше, если бы мы дали ему настояться. Но я немного ускорил ход вещей.
– Магия? – Клеомена с ужасом взглянула на чашку, словно оттуда на неё таращился уж, – это пить я не стану.
– Дар целителя, – пояснил мужчина, – это благодать, посланная мне одним из Семёрки. В нём нет скверны, и он дан людям во спасение. Тебе нечего бояться. Выпей, и я расскажу тебе то, что тебе нужно знать.
Не отрывая подозрительного взгляда от лица Люмена, Клеомена сделала несколько глотков. Повеяло сороколистником и сладким духом гривицы, кислинкой напомнила о себе дикая синевика, зашептала розовая трава, она чувствовала, как медленными, но настойчивыми тёплыми волнами напиток разливается по всему телу. Не удержавшись, принцесса выпила весь «чай», не обжегшись, и ощутила, как спокойствие и уверенность достигли кончиков пальцев ног и рук.
Чашка Люмена осталась нетронута, хотя она видела, как он подносил чашку ко рту одновременно с ней.
– Сам пить не будешь? – подозрительность снова вернулась.
– Уговорить пациента принять лекарство можно, сначала приняв его самому, – пояснил с лёгкой улыбкой Люмен, – или сделав вид, что принимаешь. Мне сейчас это средство только помешает.
– Хитрец, значит. Так что
