мимо Михаила. Спастись. Выбежать в коридор. Но тюремщик тряс меня, спрашивая, что происходит. Вырвало прямо на него. На морщинистом лице Михаила отразилось удивление. Откуда-то издалека до нас долетали ругательства хозяина квартиры.
– Интересненько, однако, – вырвалось у тюремщика, наконец ослабившего хватку.
– Это все завтрак, – оправдывалась я испуганно.
– Вы не успели поесть с утра, – напомнил Михаил не моргая.
– Черти! Вы оборзели?! – Шатающийся Нед завопил: – А ну, вон из моего дома!
Михаил повернул голову на источник звука:
– Еще слово в сторону миссис Стоун и ты умрешь.
От волнения я задрожала. В надежде, что никто не примет скорую смерть, я попросила охранника уйти. Мне немного полегчало, но атмосфера по-прежнему давила и смертельно хотелось сбежать.
В тумане я оказалась в коридоре. Михаил постучался в хилую дверь. Он о чем-то говорил с мистером Айзеком. Я вновь сидела на диване, глядя на ткань, под которой прятали клетки с птицами. По залу крутился сгорбленный старик. Он поставил на столик чай. Тот дымился на пару с моим мозгом. «Хоть бы не беременна», – крутилось нервно в голове.
– Что это было? – спросил появившийся в зале Михаил. Он держал в руке мокрый пиджак, на который меня стошнило. Я не ответила, тюремщик задал новый вопрос: – Сейчас тошнит?
Я помотала отрицательно головой. Вранье. Но ощущение, что от голода. Хотя и от нервов тоже. «Хоть бы не беременна», – опять пронеслось в сознании.
– Будем звонить Оскару или честно обсудим произошедшее? – Михаил выгнул седую бровь.
Я сглотнула подступивший к горлу ком. Еще с охранником, посланным мужем, я не делилась страхами о появлении детей от нелюбимого мужчины.
– Что случилось-то? – спросил старик, к которому мы ворвались уже второй раз за день.
– Ничего, пока что, – сказал Михаил.
– Простите за беспокойство, – извинялась я перед стариком. – Мы дальше пойдем искать Царапку.
Я поднялась и направилась к выходу. «Наверное, нужно просто поесть», – решила я чувствуя, как за локоть схватили. Михаил зачем-то придерживал меня, пока мы направлялись на улицу.
– Я могу передвигаться самостоятельно, – бурчала я, дергая рукой и продолжая двигаться вперед.
Мы замерли на лестничном пролете.
– Повторяю вопрос, мы звоним Оскару или поговорим честно? – требовал Михаил.
– Не понимаю о чем вы, – соврала я.
– Если вы в положении, то я должен об этом знать, – заявил охранник. – Это перечеркивает список дозволенных вам дел. Необходимо поставить вашего мужа в известность. И в случае чего требуется пересмотр моего контракта.
– Не работаешь с беременными, потому что их нельзя бить? – съязвила я.
– И поэтому тоже.
Мы смерили друг друга испытующими взглядами. Я сдалась и выпалила:
– Доедем до больницы? Зря беспокоить
