за ними от печи, скрестив руки на груди и то и дело кося взглядом на устье печи, где из-за заслонки тянуло жаром, и сочился запах той самой чирлы.
– Не стоит церемониться, – добродушно ответил Завалишин – он был старшим в чине. Отец, всего лишь мичман, смолчал, только опять добродушно ухмыльнулся. – Присядь-ка с нами, если отец не возражает.
– Не возражает, – кивнул Смолятин-старший, и Влас внезапно понял, что эта его пьяненькая ухмылка на деле – не больше, чем маска. С чего бы это он? – поразился Влас, но думать про это было сейчас некогда.
Он осторожно примостился за стол у самого края. На шитой небелёной скатерти – две глубокие каповые миски с грязными ложками, крупно нарезанный ржаной хлеб, чашка с крупной солью, сероватой и не очень чистой, молодой лук – зелёные перья с белой головкой, первые огурцы, пупырчатые, в мелких капельках воды, прошлогодняя квашеная капуста в глубокой миске – из погреба, с ледника. Влас со вкусом облизнулся, и мать тут же, словно только того и ждала, положила перед ним ореховую ложку и поставила каповую миску с густо парящими щами, где сквозь капли жира просвечивали волокна мяса и лохмотья капусты. Смолятин-младший черпанул ложкой, глотнул обжигающие щи, и, спохватившись, глянул поочерёдно на отца и на старшего лейтенанта. Что-то они ему скажут?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
