если ты в любую обратиться можешь, зачем Японию покинула? – подловив на слове лисицу, спросил я, на что та, шмыгнув носиком, не соизволила ответить.
– Спасибо за предложение, Суинг, но я пас. Не хочу становиться альфонсом. Без любви и из-за денег становиться игрушкой в чьих-то руках? Нет, это не для меня… – пусть это и решило бы большинство моих проблем в жизни, но поступаться с гордостью я не собирался. Уверен, большинство других мужчин, видя подле себя такую красотку жену или любовницу, плясали бы от счастья до конца своих дней, но не я.
– Плачу двадцать тысяч гонконгских долларов. Можешь даже не работать, просто будь со мной и уделяй мне немного времени по вечерам, – встав с моих колен, вернув голосу былую твердость, проговорила девушка.
– Солидная сумма, Суинг, но нет. Я уверен, ты найдешь себе в этом городе много мужчин, которые за столь щедрое предложение весь месяц будут ноги тебе целовать.
– Ты не понял, Ми-ша, я плачу двадцать тысяч в неделю. Не работай, ходи по ресторанам, бутикам или тренажерам, я дарю тебе свободную от бедности жизнь, тебе и твоим близким, тебе-то и нужно только стать моей игрушкой.
«Настойчивая», – отрицательно покачав головой, я вновь ответил отказом.
Стиснув зубы, Хэ зарычала, отчего в ее глазах вновь проблеснуло яркое изумрудное пламя. Девушка явно не привыкла слышать столь категоричные ответы. Когтем разрезав пространство, недовольная лисица вытащила из черного облака несколько десятков купюр.
– Здесь десять тысяч. Я помню, у тебя были какие-то проблемы. Возьми, это плата за сегодняшний вечер.
Дилемма. Деньги мне сейчас действительно были нужны, но так ли срочно? Заложить телефон, нужный для работы ноут и тупо ночевать в офисе у компа, как делают некоторые, было туманной перспективой, но более приятной, чем стать мальчиком на час из эскорта. Однако помимо этого была еще одна небольшая проблема, прятавшаяся у меня под халатом.
– Не хочешь брать за ночь – возьми хотя бы за костюм… Если и так не подходит, то просто возьми деньги и потом мне их вернешь, в чем проблема? – разрываясь предложениями и вопросами, непонимающе тараторила Хэ.
– Это была хорошая ночь. Ты и так угостила меня хорошей выпивкой и едой, за что я тебе крайне признателен.
На последние оставшиеся в кошельке деньги было вызвано такси. Мать частенько называла меня упрямым ослом, и в такие минуты я был вынужден с ней согласиться. Не знаю, что это, глупость или неуместная мужская бравада, но что-то не позволило мне взять и копейки из тех денег, что так настырно хотела мне всучить Суинг.
Под немногочисленные взгляды утренних гостей я, в церемониальном халате, со всеми своими немногочисленными разорванными пожитками, в сопровождении нескольких охранников, сел в машину.
– Довезите до дома этого молодого господина, за все платит госпожа Суинг Хэ, – опередив меня, положил на сидение с водителем сумму, в десяток раз превосходящую стоимость моей поездки, один из здоровенных
