подойду через минуту.
Голова убралась, и Ребус оглядел холл. Обрывки обоев оставались единственным свидетельством того, что когда-то здесь было жилье. Сильно пахло мокрой штукатуркой и гнилым деревом. Скорее пещера, чем дом. Временное нелюбимое убежище.
Он прошел в дом, постепенно погружаясь в темноту. Все окна были заколочены, так что свет внутрь не проникал. Вероятно, предполагалось, что эта мера исключит захват помещения бездомными, но армия бездомных – их называли сквоттерами – была слишком велика и умна.
Несмотря ни на что, они забрались сюда. Они устроили здесь свое логово. И один из них здесь умер.
Комната, куда он вошел, оказалась неожиданно большой, хотя и с низким потолком. Двое констеблей освещали сцену карманными фонариками. По оштукатуренным стенам метались тени. Вся картина напоминала полотна Караваджо: освещенная середина и постепенно сгущающаяся к краям тьма. От двух больших свечей, стоявших прямо на досках пола, остались только две лужицы парафина. А между ними лежало обнаженное по пояс тело. Положение его – ноги вместе, руки раскинуты – словно имитировало распятие. Стоявшая рядом банка когда-то содержала нечто невинное вроде растворимого кофе, а теперь – несколько одноразовых шприцев. «Ширнутое распятие», – подумал Ребус и виновато улыбнулся своему кощунству.
Полицейский врач, мрачный и всегда печальный человек, стоял на коленях около тела, будто совершая некий погребальный обряд. У дальней стены фотограф пытался разглядеть показания экспонометра. Ребус подошел к телу.
– Дайте нам фонарь. – Ребус протянул руку к стоящему ближе всего констеблю. Он посветил на тело, на босые ступни, потертые джинсы, худой торс с выступающими сквозь бледную кожу ребрами. Потом на шею и на лицо. Рот открыт, глаза закрыты. Засохший пот на лбу и в волосах. А это что?.. Почему губы влажные?
Сверху, ниоткуда, в открытый рот вдруг упала капля. Ребусу показалось, что человек сейчас сглотнет, оближет свои запекшиеся губы и вернется к жизни. Этого не случилось.
– Крыша протекает, – объяснил врач, продолжая осмотр тела. Ребус навел фонарик на потолок и увидел мокрое пятно. Ясно. Но все равно неприятно.
– Простите, что я так долго добирался. – Он старался, чтобы голос его звучал ровно. – От чего наступила смерть?
– Передозировка, – спокойно произнес врач. – Героин. – Он потряс маленьким полиэтиленовым пакетиком. – Если не ошибаюсь, из этого мешочка. В правой руке у него еще один, полный.
Ребус направил фонарик на безжизненную руку. В полусжатых пальцах – пакетик белого порошка.
– Понятно, – ответил он. – Я думал, теперь все нюхают, а не колются.
Доктор наконец поднял на него глаза.
– Очень наивное представление, инспектор. Можете справиться в городской больнице, вам скажут, сколько в Эдинбурге наркоманов, сидящих на игле. Вероятно, сотни. Поэтому мы столица СПИДа в Британии.
– Да,
