накануне господина Власова.
– Извините, господин Власков, – нотариус развёл руками, – но в нашем деле нельзя верить на слово первому пришедшему. Вы даже не представляете, сколько на свете мошенников.
– Оставим политесы другим, – улыбнулся Николай Семёнович, – давайте перейдём к делу. Вы помните Власова?
– Само собой, мы виделись, не так чтобы часто, но достаточно, чтобы его запомнить.
– Может быть, вы помните и содержание его завещания?
– Отчего же, помню.
– И можете рассказать о его содержании?
– Там всего-то один или два пункта. Наследником всего движимого и недвижимого имущества, денежных средств объявлялся некий господин фон… Лисберг.
– Может быть, фон Линдсберг?
– Вы правы, если память мне не изменяет, то Карл фон Линдсберг. – Воздвиженский поднялся.
– Если вас не затруднит подождать минутку, то, возможно, я смогу помочь вам.
– Да, я подожду, – кивнул Власков.
– Ну так вот. Некоторая сумма назначена некой Степанидовой, – Дмитрий Иванович посмотрел поверх очков на чиновника для поручений. Видимо, хотел убедиться, знает ли Николай Семёнович эту фамилию. – Пожалуй, больше никто не упомянут.
– Значит, только один наследник?
– Совершенно верно.
– Благодарю, Дмитрий Иванович, за содействие.
– Неужели убийца – Линдсберг?
– Спешу вас разочаровать, – Власков поднялся со стула, держа шляпу в правой руке, – мы проверяем всех, кто мало-мальски знал господина Власова, и называть его наследника убийцей, простите, пока неосмотрительно. Не все наследники таким диким способом получают состояния. Вы же сами об этом прекрасно знаете. Засим, господин Воздвиженский, разрешите откланяться.
4
Кунцевич решил сразу, что лучше доплатить к билету в вагон второго класса (на первый денег в сыскном отделении не выдавали) собственных девять рублей, зато ехать в отдельном купе. Тогда можно и выспаться, и заняться прихваченными бумагами, и никто не помешает. Двое полицейских, приданных в помощь, ехали вместе с ним.
Мечислав Николаевич прихватил с собою бутылку шустовского коньяку. Поэтому дорога показалась не слишком длинной, хотя наговорились вдоволь.
– Всё-таки я не понимаю, для чего нам ехать в такую даль, чтобы посмотреть на наследника безвременно усопшего? – спросил один из полицейских, с виду неказистый, но обладавший большой физической силой. Кунцевич разлил коньяк по маленьким рюмкам из походного набора.
– Видишь ли, Ваня, мы, видимо, поздно едем. Со дня убийства прошло десять дней, и рука нашего фон Линдсберга – искомого нами преступника – зажила. Это во-первых, а во-вторых, почему он с такой поспешностью уехал из столицы? – Полицейский, названный Ваней, пожирал глазами чиновника для поручений. – И мне, то есть нам всем, – поправился Кунцевич, – неизвестно. Может быть, хотел скрыться подальше от содеянного, либо произошла обычная случайность,
