охотно согласился Александр.
Во время оккупации Суслик невольно научился презирать простых советских граждан точно так же, как финны презирали его самого как предателя. А когда беглый полицай понял, что перед ним не обычный мужик-лапотник, а милиционер, вот тогда в его жалкой душонке во всю разыгрался трус.
В целом Суслик рассказал всё, что знал, заодно сознался в ограблении магазина. Александр задал с десяток уточняющих вопросов, после чего протянул Суслику исписанные листы и приказал всё внимательно прочитать. На удивление, беглый полицай прочитал всё и весьма прилежно. Видать, очень боялся найти в своих показаниях поклёп на товарища Сталина.
– А теперь на последнем листе, вот здесь, – Александр ткнул пальцем, – напиши: «С моих слов записано верно» и распишись. Да, на каждом листе распишись, в самом внизу, где я специально место оставил.
Суслик старательно выполнил все требования. Беглый полицай и в самом деле решил сотрудничать со следствием, почему не стал упираться и тем более рвать листы протокола допроса.
– И что теперь? Меня не расстреляют? – Суслик протянул Александру последний подписанный лист.
– Суслик, – Александр выразительно глянул на беглого полицая, – ограбление магазина – это наименьший из твоих грехов. Устал я за тобой по лесу бегать, так что в Кондопогу завтра тебя отвезу. Заодно нужно будет украденный товар вернуть и прочие бумаги оформить должным образом. А потом будет суд, может тебя даже в Петрозаводск отвезут. Это не мне решать. Если ты и в самом деле не замешан в массовых казнях мирного населения, а так же не запятнал себя прочими тяжкими преступлениями, то тебя могут и не расстрелять. Гуманная у нас власть, понимаешь. Десять, пятнадцать, в худшем случае двадцать пять лет лагерей тебе дадут. Хотя, будь моя воля, я бы вас, предателей, прямо на фонарных столбах развесил бы.
Суслик в ужасе отпрянул от решётки, голова беглого полицая гулко ударилась о заднюю стенку.
– Не ссы, – Александр сложил листы протокола стопочкой, – устраивать над тобой самосуд я не буду. Ну а за то, что ты решил всё же сотрудничать со следствием, так и быть, сейчас тебе принесут пожрать. Столовая вот-вот откроется. Нужно же, чтобы ты до суда праведного дожил.
Вот уж точно никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь. Суслик понятия не имеет, насколько же он ценный свидетель, если, конечно, не врал, как сивый мерин. Александр распахнул новенькую бумажную папку с уголовным делом по расследованию ограбления поселкового магазина, однако листы протокола так и не сложил в неё.
В голове забродила некая невнятная мысль. Александр вновь разложит перед собой веером страницы протокола. А, вот то самое место, где Суслик описывает «зелёный свет». Это, это, если вчитаться в текст, это что-то напоминает. Голову на отсечение, о чём-то подобном ранее он уже читал. Но где? Александр сел прямо, Суслик за решёткой камеры предварительного задержания как никогда похож на суслика в клетке, такой же маленький, жалкий и дюже
