по сторонам. Она видела ребят играющими поблизости… Когда? Четверть часа назад? Раньше? Она толком не знала. Стоял тихий осенний день. Совсем недавно ребята находились рядом, играя возле ствола поваленного дерева. У взрослых не было причин тревожиться за их безопасность. Мальчики постоянно играли в лесу. Но сейчас, когда Сереной овладели страх и чувство вины, она поняла, что не знает, когда видела ребят в последний раз и куда они могли убежать.
Обезумевший громадный кабан несся через заросли дубняка.
Пуля сломала ему ребро и пробила легкое. Каким-то чудом она не задела главные кровеносные артерии, однако легкое наполнилось кровью. Дыхание зверя было жарким и натужным, а усилия, растрачиваемые на быстрый бег, только приближали его конец. Но конец так и не наступал, хотя прошло уже достаточно времени. Собрав силы, кабан побежал дальше, вперед, только вперед. Он двигался зигзагами, норовя уйти подальше от своего преследователя.
Затем кабан ненадолго остановился. Его грудь тяжело вздымалась, а сердце лихорадочно стучало. Это был огромный, устрашающего вида зверь. Даже сейчас, в предсмертной агонии, его чувства оставались острыми. Он прислушивался, принюхивался, присматривался, являясь олицетворением угрозы. Его уши были прижаты к голове, морда почти касалась земли. Инстинкт и давняя привычка заставляли его ударять верхними клыками о нижние, заостряя те и другие. Никто не сумел бы сказать, как поведет себя в подобных обстоятельствах кабан. Может, заляжет и будет дожидаться преследователя, с которым вступит в смертельный поединок. Если его не окружат собаки и всадники, попробует убежать. Или же от смертельной раны и невыносимой боли сделается непредсказуемым и накинется на другого кабана или любую живность, попавшуюся на дороге.
Добыча вслушивалась и слышала охотника. Человек двигался напролом, тяжело ступая по ковру листьев, устилающему землю в осеннюю пору. Возбужденный, с винтовкой наготове, охотник бежал по кровавому следу, и густые заросли не были ему преградой. Неожиданно охотник зацепился сапогом за ветку и споткнулся. Ценой неимоверных усилий он устоял на ногах и в этот критический момент, борясь за сохранение равновесия, увидел кабана. Охотник знал, что зверь где-то поблизости, где-то совсем близко. И тут мозг обожгло мыслью: «Пропал!» Винтовка утратила нужное положение. Предотвращая падение, он взмахнул ею, и теперь ее ствол был повернут в сторону и глядел вниз.
Кабан бросился ему навстречу. Охотник вскинул винтовку и, не целясь, выстрелил, поспешив на какую-то долю секунды. Пуля застряла у кабана в плече, но зверь не остановился. Одним могучим ударом он пропорол охотника от пупка до шеи. Смерть настигла беспечного стрелка раньше, чем его тело рухнуло на землю.
Кабан остановился. Он тяжело дышал. Новая рана отдавалась пульсирующей болью и кровоточила. Шкура покрылась потом. Зверь поднимал и опускал голову, словно это могло потушить внутренний огонь. Затем побежал дальше. Стальной ствол винтовки, на
