не слышал. А вот с дворником и швейцаром переговорить мы не успели.
– Хорошо, – сказал начальник сыскной полиции, – с ними мы переговорим сами.
6
Кухарка, женщина лет пятидесяти, с густыми седыми волосами, смотрела на Геннадия Петровича небесно-голубыми глазами, которые, как и добродушная улыбка на губах, прямо-таки кричали о том, что Ульяне можно верить на слово. Но полицейский надзиратель Бережицкий именно к таким людям относился с повышенным подозрением. В начале служебной карьеры он несколько раз поверил свидетелям, которые так искренне давали показания, что Геннадий Петрович был убеждён в правде и получал потом взыскания за упущения в делах по сыскному дознанию.
– Можете звать меня Ульяной, – с губ кухарки не сходила улыбка. Она вытирала передником и без того чистые руки. – Что можно добавить? – пожала плечами. – Мы с Катькой за господами ушли. Они сами нам позволили. Елизавета Самойловна, так та и сказала. Нас, говорит, сегодня не будет, так что в… этих самых, ну, вот, услугах, говорит, ваших с Катькой не нуждаемся. Сделайте себе свободным вечер.
– Так и сказала?
– Именно так. Мы сразу же и засобирались, как хозяева за порог. Я к сестре, давно у неё не была. А Катька… – опять пожала плечами. – Это вы у неё, господин хороший, спросите.
– Скажи, Ульяна, могла хозяйка лампу зажжённой забыть?
Кухарка опустила взгляд на свои руки.
– Могла, рассеянная она. Иной раз, что положит куда-то, так потом по квартире и ищет.
– А хозяин?.. – хотел спросить, почему Егор Иванович о супруге говорит, как об аккуратистке, но сразу же прикусил язык, сам не понимая почему. Показалось, что время этого вопроса не пришло.
– Егор Иванович – человек степенный, он бы ничего не забыл, да в будуар, – она криво усмехнулась, – не заходит.
– Странно, он говорил, что перед отъездом разговаривал с Елизаветой Самойловной в будуаре и даже ценные бумаги ей оставил.
Кухарка застыла, словно её поймали за чем-то постыдным.
– Не знаю я ни о каких бумагах, – выпалила она, и её щёки побледнели. Это показалось надзирателю странным, но он ничего не стал более выпытывать. Подумал, что придёт срок.
– Хорошо, не видела так не видела. Значит, говоришь, хозяйка могла не погасить лампу?
– Могла, а как же пожар случился без этого?
– Вот и я об этом думаю. Ты мне подскажи, где я могу найти горничную?
– Катю?
– Да, её.
– Может быть, у Елизаветы Самойловны? Я ж не хозяйка, чтобы за прислугой поглядывать.
Действительно, Катю Бережицкий нашёл рядом с хозяйкой.
– Елизавета Самойловна, – с добродушным выражением лица Геннадий Петрович обратился к госпоже Елисеевой, – разрешите похитить вашу горничную на несколько минут?
– Будьте любезны, но только на несколько, – с кокетливой миной произнесла хозяйка.
– Совершенно верно, на несколько.
Полицейский
