хотя бы еще слово. – А ты знаешь, что Холли с Фионном называют тебя «Бекки Соплежуйка»?
– Что? – Бекки содрогается, будто попав под град.
– Это еще не все, – продолжаю я, вспоминая все обрывки мыслей, которые уловила во время фейерверка. – Бекки-уродина, Бекки – полнейшее дерьмо.
– Мэйв, – резко, на вдохе произносит Холли, напоминая мне, что это ее вечеринка.
– Ты даже не нравишься своим подругам, Бекки, так что я на твоем месте не слишком бы беспокоилась о репутации Лили.
– Успокойся, хватит, – дергает меня за рукав Фиона.
– Да как ты смеешь? – гневно восклицает Бекки. – С какой кстати…
– Потому что ты все время врешь и постоянно болтаешь о каких-то глупостях, – заканчиваю я. – Ладно, уходим отсюда.
Лили и Фиона настолько поражены, что застыли на месте. Я ощущаю, как меня рассматривают девочки, которых я едва знаю, и мальчики, чьих имен я не помню. Рассматривают, скрывшись за огоньками зажженных сигарет. Сейчас самое время остановиться. Но я вижу глупое лицо Марка, который переглядывается с парнем с другой стороны батута – типа, мол, «ты только посмотри на этих придурочных», и я вихрем бросаюсь к нему.
– А тебе было бы вообще за счастье встречаться с Лили, – не унимаюсь я.
– Мэйв, – дергает меня за плечо Лили.
– Хватит пьяных драм, Мэйв, – говорит Холли, отчаянно пытаясь восстановить порядок на вечеринке, которая до этого была очень успешной. – Просто уходи. Не могу поверить, что я вообще тебя пригласила.
– Да, – выплевываю я в ответ. – А я не могу поверить, что ты не пригласила того парня, с которым изменяешь Фионну.
Затем я поворачиваюсь к ошарашенному Фионну, который вообще ничего мне не сделал.
– Надеюсь, тебе нравится татуировка.
– Ты сука, – рычит Холли. – Ты всегда была мерзкой сукой.
И тут я со всего размаха бью ее по лицу. Все происходит как бы в замедленной съемке, как будто я смотрю фильм про кого-то другого.
– Господи Иисусе! – кричит один из парней.
Холли пытается ударить меня в ответ, но теряет равновесие на батуте и падает вперед, внезапно наваливаясь на меня всем весом.
Уголком глаз я вижу Лили, освещенную лунным светом, с искорками статического электричества в волосах. О боже! Лили собирается устроить вспышку – чтобы защитить меня. Потому что я попыталась защитить ее.
– Отвали! – кричу я, пытаясь отпихнуть Холли от себя.
Все это так глупо, похоже на борцовский ринг, но в то же время достаточно тревожно, чтобы запаниковать. Разлившаяся внутри меня ярость по поводу Лили начинает превращаться во что-то другое, более сильное и стремящееся поглотить своего хозяина.
Я освобождаю руку и ударяю Холли по лбу. Это не производит особого эффекта, но выражение ее лица меняется. Глаза теряют цвет, становятся мутно-белыми. Прямо как у Ро. И у Аарона.
Она так громко кричит, что привлекает
