Ксения сделала Насте замечание, пытаясь спасти её от греха, но та обиделась.
– «Да-а! Настя настоящая… прохондра!» – заключил тогда Платон.
И при всей активности в огороде и в трате денег на общий стол, Настя категорически отказалась играть в бильярд – исторически любимое занятие брата при отдыхе на даче.
Тем она не только удивила, но и обидела Платона, поделившегося этим с женой:
– «Говорил же тебе, что нам Настька здесь не нужна! Видишь? Не играет в бильярд!? Тогда зачем она мне здесь? Без её помощи и денег мы вполне, как всегда, обойдёмся!».
– «Да, я помню, что ты был против её приезда в этом году! Но мне одной здесь было бы скучно!».
– «Ну, вот! Она тебя и повеселила! Теперь будешь со мной соглашаться?!».
– «Да уж! Из двух зол придётся выбрать всё же меньшее!».
Настя также подвела брата и в том, что не пошла на поминки их старого, ещё с молодости, знакомого по даче, почти соседа, Анатолия Пустовойта, хотя Платон и обещал вдове присутствие всех троих. Этим Настя сама себя вывела как бы за скобки их дружного дачного коллектива.
И так, Настя уехала, поставленная Ксенией на место.
Однако она не преминула потом позвонить брату и упрекнуть его в том, что он «Поёт с голоса своей мадам!», опять оскорбив ни в чём перед нею неповинного Платона.
И если теперь Ксению мучила её совесть, то Настю всё ещё мучили её интересы. Но они были теперь далеки от дачи Кочетов, как и интересы других их родственников.
Но 9 августа неожиданно позвонил пьяный Егор и, помня, что отец Платона участвовал в разгроме японцев, пространно поздравил его с годовщиной окончания второй мировой войны, икая, завершив свою речь риторическим вопросом:
– «За что проливали кровь наши деды и… бабы?!».
На благодарность и смех мужа трубку перехватила Ксения, слегка возмутившаяся пьяным откровениям свояка:
– «Егор! Ты опять выпил?».
А выслушав его неуклюжие оправдания, добавила:
– «Ну что ты мотаешься, как… в проруби льдинка! То примёрзнешь к краю, то оттаешь на середине!?» – по ходу нашлась она.
– «Да-а! Бороться с пьянством не просто!» – задумчиво заключил писатель.
А всю первую декаду августа страна боролась с дымами и пожарами. В эту летнюю жару были побиты все мыслимые и немыслимые температурные рекорды за всю историю человеческих наблюдений.
Более того, рекорд установила задымлённость, во всяком случае, в Центральном районе России – в Москве и Московской области. Природа словно доказывала руководству возрождающейся и усиливающейся России, что оно не всесильно, что лишь она главная сила на планете Земля.
И поэт опять разразился стихотворением:
Но дни всё идут, и не видно конца.
Уж многие люди опали с лица.
Морщины покрыли
