был очень сердит и как будто изначально ненавидел всех, чью судьбу должен был решать. Приговоры произносил с одинаковой интонацией, и было непонятно, обвинительные они или оправдательные.Александр заметил в зале суда Анну. Она сидела с отсутствующим выражением лица и даже не глядела в его сторону. Помахать рукой он не решился.
По мере того как людей перед Невструевым становилось меньше, его волнение нарастало. Он дошёл до такого уровня стресса, что ему было уже всё равно, чем закончится разбирательство, лишь бы побыстрее.
Наконец судья назвал его имя. Рядом с невысоким ограждением появился адвокат и сделал Невструеву знак подняться. Через некоторое время показал, что можно опять садиться. Александру казалось, что дело его разбирается дольше всех предыдущих. Выступал прокурор, потом адвокат, потом Анна. Потом судья говорил что-то, угрюмо глядя на Невструева. Адвокат перевёл вопросы. Их было два: причинял ли Александр физический вред Анне и не угрожал ли её жизни и здоровью. На оба он ответил отрицательно.
Коллегия совещалась безумно долго. Зачем-то в процессе обсуждения несколько раз обращались к адвокату, тот явно спорил с ними. Александр решил, что обсуждается длительность его срока и уже смирился со злой судьбой. Он был раздавлен. А как могло быть иначе? Если уж всё плохо, так до конца… Адвокат что-то сказал ему, но Александр не понимал уже даже по-русски, слова доносились как будто сквозь вату. Тогда адвокат перегнулся через ограждение, похлопал по плечу и практически прокричал.
– Александр, вас оправдали! Идите, вас освободят из-под стражи.
[1] Махон брию́т – ивр. дословно «институт здоровья», обиходное название для публичных домов.
Глава 8.
Анна встречала его на выходе из суда. Прождала его почти полтора часа – из-под стражи Невструева освобождали очень долго. Вид у неё был не то чтобы виноватый, скорее смущённый. Он сделал неловкое движение в её сторону, не зная, как поступить… в итоге решил ограничиться холодным:
– Привет.
Оно улыбнулась и заговорила преувеличенно весело:
– Привет! Что там говорят в таких случаях? На свободу с чистой совестью?
– Вряд ли так говорят. Но всё равно спасибо.
Они помолчали.
– Ты догадалась взять мой телефон?
Она достала из сумочки его телефон и бумажник. Он сразу почувствовал себя увереннее. Оказалось, что всего полчетвёртого и до собеседования в Another you ещё полтора часа.
– Ты, наверное, есть хочешь? – предположила Анна.
Александр невольно улыбнулся – это проявление заботы была приятно. Он решил было отказаться, но не смог; очень захотелось человеческой пищи.
– Было бы неплохо…
– Может быть, суши?
– Вообще шикарно! Мне надо ещё ремень купить. Штаны сваливаются.
Когда отпускали на волю, Невструев спросил про ремень, на что ему ответили, что искать изъятые вещи нужно
