пришлось пригнуться, потому что потолок уже касался макушки.
Из противоположной стены выступили новые шипы, царапнули край сумки Хюльды, продвигаясь все ближе, ближе…
Мистер Фернсби выругался сквозь сжатые зубы, когда один шип уперся ему в спину. Он отчаянно пытался открыть дверь. Замок заело. Писатель бросился на дверь плечом, раз, другой…
Из двери выросли шипы, тонкие, как иголки.
– Мистер Фернсби! – выкрикнула Хюльда.
Он отшатнулся прочь, чуть не напоровшись на них, и врезался прямо в нее. Шипы защекотали ей шею.
Думай, думай! Она глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться, и отметила, что мистер Фернсби пах чернилами, гвоздикой и легкими цветочными нотками петигрена[6].
Хюльда порылась в сумке, и колени ее чуть не подогнулись, когда пол начал давить снизу вверх. Шип впился ей в локоть, и…
Она и забыла, что взяла ее с собой!
Выдернув руку из сумки, она закричала:
– Держитесь, мистер Фернсби!
И бросила свою бомбу в одну из шипастых стен.
Уборная взорвалась. Фальшивый дым заполнил все пространство. Стены, пол и потолок мигом вернулись на свои места, а Хюльду с мистером Фернсби буквально вытолкнуло из комнаты. Миссис Ларкин тяжело ударилась о пол приемной, но все обошлось ушибленной коленкой. Кашляя, она сбросила сумку с плеча и проверила прическу. Темно здесь или нет, она не станет выглядеть неопрятно во время работы.
Мистеру Фернсби понадобилось больше времени, чтобы встать. Он часто моргал и сдувал волосы с лица.
– Какого черта это было?
Учитывая обстоятельства, Хюльда не стала бранить его за выбор лексики:
– Хаократическая мина. Очень…
– Дорогая, – закончил он за нее, отряхивая рубашку и поднимаясь на ноги. Мерритт предложил ей руку, на которую она оперлась, а потом оглянулся на уборную. Лампа, все еще зажженная, лежала на полу, сразу за дверью, освещая кажущиеся вполне нормальными комнату и унитаз.
Он покачал головой:
– Хаократия… Она же должна быть в руинах.
– Частое заблуждение. – Хюльда прочистила горло, заставляя улечься легкую дрожь, что услышала в своем голосе. – Хаос – это отсутствие порядка, но если что-то уже в состоянии хаоса, тогда беспорядок для него – это порядок.
Мистер Фернсби посмотрел на нее:
– Так откуда вы, говорите?
– Из БИХОКа. На визитке написано.
Он вынул карточку из кармана, пока Хюльда ходила за лампой. Она воспользовалась минуткой тишины, чтобы собраться с мыслями. Возможно, ей стоит вернуться в Бостон и посоветоваться… Но нет, она могла закончить сама. Зачарованные дома редко бывали злобными, а этот был явно не худший, что ей встречался.
Это просто новый вызов. К тому же Хюльда ни за что не сможет убедить мистера Фернсби дать этому месту шанс, если сама не сделает
Эфирное масло из листьев и веточек горького апельсина.
