были построены и оформлены не пойми как: у одного забор был из красной черепицы, крыша – из зелёного профнастила, а гараж – из синих металлических пластин, которых к тому же не хватило на всю стену, и она просвечивала из-под них поеденными временем и непогодой красными кирпичами.
Несуразица и безвкусица. Дёшево и скудно. Было видно, что всё здесь строилось и возводилось из того материала, что просто попал под руку.
Этот район на краю города, мягко говоря, никогда не вызывал у Жени восторга, но теперь ещё больше, чем когда-либо, казался ему противным.
– Явился? – раздался сердитый голос из кухни, когда Женя вошёл в один из этих несуразных домов.
Юноша вздохнул и, ничего не ответив, сразу направился дальше по коридору в маленькую комнату за мятой синей шторкой. Всё, что имелось в комнатке, – это небольшая кровать, разбросанная одежда, книги и тетради, а также крошечный журнальный столик у окна, возле которого на полу лежала тоненькая подушка. Столик был настолько низким, что сидеть за ним можно было только по-японски: прямо на полу.
Женя отбросил рюкзак в сторону и рухнул на кровать.
Спустя минуту шторка отодвинулась. За ней возникла фигура мужчины. Синяки под глазами и отёки на лице выдавали серьёзные проблемы с алкоголем.
– Ну, как жизнь молодая? – спросил мужчина невесёлым тоном.
В комнате воцарилась тишина. Женя лежал на кровати и просто глядел в потолок.
– Молчишь? Ну, молчи-молчи… А я тебе пока кое-что расскажу. Твоя училка меня уже задрала! «Не учится совсем, – говорит. – Контрольные все проваливает». Что я должен ей ответить? А? Почему ты не учишься и всё проваливаешь?
– Не всё, – произнёс, наконец, Женя, не отводя глаз от потрескавшейся потолочной штукатурки. – Только самые нелепые контрольные, которые всё равно не несут никакой пользы.
– Ты в курсе, что будешь жить на улице после школы? Я тебя содержать не стану.
– И не надо.
Мужчина усмехнулся.
– «Не надо», говоришь? А где же ты жить-то будешь, если не поступишь на бюджет и не попадёшь под раздачу общежития? В лесу? Как ёжик?
– Уж лучше так, чем…
Мужчина сжал кулаки и сделал два шага вперёд. Но Женя оставался непоколебимым.
– Ты начнёшь учиться или нет?
Молчание.
– Я тебя спрашиваю!
Без изменений.
– Какой же ты всё-таки колючий и неразговорчивый. И правда ёжик.
Женя скорчил недовольную гримасу. Он ненавидел, когда его так называли. Но сейчас юноша был не в силах продолжать разборки, поэтому лежал и не двигался.
– Я хочу отдохнуть. Оставь меня.
– Отдохнуть? А кто о будущем думать будет? Я твой дядя и должен…
Мужчина запнулся.
– В общем, разберись с учёбой, – добавил он. – Надоело уже выслушивать твою классную.
И мужчина вышел из комнаты.
– Закрой шторку! – крикнул ему
