зал:
– Я – демократ!
Бросил и увидел, что часть зала умолкла, другая часть еще примеривала капитализм на себя.
– Мне чужд экстремизм Бздуна! Как и чужды мне мысли правого консерватора Свистуна. – Зал затихал. Как же тут не затихнуть? Человек, с которым ты только вчера раздавил бутылку под тополем у клуба, оказывается, правый консерватор. А человек, с которым ты только что возил навоз на огород, экстремист. Как же ты их сам не разглядел? Вот что делается! Экстремисты, демократы, консерваторы и в Масловке завелись. Вот что значит с Михал Сергеевичем побеседовать. Пелена сразу с глаз падает. Каждого как сквозь лупу видишь. Послушаем, что еще интересненького скажет Михал Игнатич. – Я стою на платформе Демократическая Россия. Весь народ за нас. Это уже показали мартовские выборы. А почему народ за демократию? Потому что демократия – это власть народа! Демо – народ, кратия – власть. Так переводится это слово. Народ сам должен выбирать, куда и по какому пути идти. И править собой должен сам…
– Пральна! – поддержал с места племянника дядя Ванька. – Раньше община была, и все мирно шло.
– А кто сейчас нами правит? – спросил уверенно Мишка и пошел с козырной карты. – Люди застойного времени, – указал он на Кандея. – Князек, который делал, что хотел. Вспомните, что он отвечал вам, когда вы у него зерно или солому просили? Я мог бы долго перечислять все его художества, но вы их сами знаете. И чтобы не было больше такого, чтобы снова не появился над Масловкой новый диктатор, власть должна стать народной. Если вы выберете меня в депутаты, первым делом я добьюсь повышения пенсий колхозникам. Мой лозунг: пенсии колхозникам на городской уровень! – Зал зашумел, приветствуя лозунг Мишки. Только председатель не шелохнулся. Как замер в начале собрания, так и застыл, как памятник. Не отреагировал и на критику, словно не о нем шла речь. – Второй лозунг: каждому колхознику по бычку в дом! – И этот лозунг понравился, а Мишка все воодушевлялся: – Я добьюсь отмены всех привилегий! Кто ответит: почему председатель ездит на «Ниве», бригадир на самосвале, а бабка Дунька ходит пешком? Разве она меньше для колхоза сделала, чем Кандей? А?
– Верна! – выдохнул зал. – Отнимем «Ниву» у Кандея. Пусть пешком ходит!
– Поднимем зарплату всем колхозникам, – входил в раж Мишка. – Построим дома. Молодежь вернется в деревню. Снова защебечут детские голоса, зазвенит звонок в школе. Старики перестанут быть одинокими, дети и внуки всегда будут рядом. – Мишка решил, что пора завершать речь, иначе запутаешься. – Я добьюсь, чтобы все заседания Совета проходили гласно: транслировались по радио, и каждый желающий мог побывать на заседании, послушать, как в Финляндии. Все это я вам обещаю, если вы проголосуете за меня!
Артоня хотел сойти со сцены, но его остановил тонкий голосок Андрюшки Кирюшина. Андрюшка стоял, возвышался над головами людей, как кол на травянистом лугу.
– Погоди! Ответь! Почему ты Свистуна правым обозвал?
– Я демократ! Я за власть народа, а он мой соперник, значит, правый.
