бы оградить меня ото всех. А еще знаю, что моему Керни нужна я, Эйра, а не лунная лиса.
– Что ты делаешь? – рычит Лиса, когда я со всех ног кидаюсь к одному из Керни. – Стой!
Но меня уже не остановить. Я со всех ног влетаю в грудь своего мужа. Он меня ловит и прижимает к себе.
– Глупая, тебе бежать нужно, – ворчит Керни, а сам зарывается носом в мех на моей шее. – Пока ты тут, я не могу быть спокоен.
“Там и правда волк, – говорю я. – К тому же… Без меня тебя ни Симон, ни Лиса бы не узнали. И вместе… Вместе же мы сильнее, правда?”
– Ради тебя я горы сдвину, – едва слышно произносит он.
И тут по всему моему телу прокатывается волна спокойствия и тихой радости. Вот она, обратная сторона истинности. Не страсть, не болезненная привязанность, а возможность испытывать простую эту радость в объятиях любимого.
Мгновение, буквально один взмах ресниц, и я понимаю, что я уже вовсе не лиса, а обычная женщина… Абсолютно голая.
Что-то мелькает рядом, и в меня летит плащ. Лиса!
– Зря я в тебе все же сомневалась, Эйра, – усмехается она. – Ты смогла понять то, что даже мне оказалось недоступно.
Керни заворачивает меня плотно в плащ и продолжает прижимать к себе в то время как второй “Керни” заметно вырастает в размерах и теперь возвышается над нами.
– Строптивая лисичка, – раздается рев. – Ты ведь по-хорошему не будешь моей, да?
Я поднимаю на него взгляд: он изменился, и от внешнего вида Керни почти ничего не осталось. Так, только, быть может, волосы и какие-то отдельные черты лица. Улыбка превратилась в оскал с острыми зубами и удлиненными клыками, в глазах оранжевым мерцает безумие и злость, а длинные когти на руках царапают каменный пол помещения.
– Скольких жертв мне стоило раздобыть этот кинжал, отбирающий личину, – скалится Проклятый бог, а вокруг него витает облако тьмы. – Той капли, что он выпил, оказалось достаточно лишь для того, чтобы я приобрел тело. Но недостаточно, чтобы я смог слиться с ним воедино. А ты… упрямая.
Он взмахивает рукой, сейчас гораздо больше похожей на лапу, и отправляет в меня заклинание. Лиса, которая стояла до этого между нами, в прыжке разрубает плетение, но волной ее откидывает к стене. Та же волна гасит несколько факелов и в пыль разрушает пару каменных изваяний.
Как будто время замедляется, я вижу, как полулиса-получеловек ударяется спиной об стену, даже слышу хруст. Ох… Утыкаюсь носом в грудь Керни, а он сильнее сжимает меня, выставляя перед нами щит от остатков плетения.
Все происходит за доли секунды, но кажется, что проходит гораздо больше времени.
– У тебя очень глупая эсса, – произносит Проклятый бог. – Она должна была понимать, что я не сделаю плохо воплощению Луноликой… Пока она не придет ко мне сама, конечно. А там дальше…
Ужасающий смех проносится по всему храму и заставляет стаю летучих мышей, дремавших под крышей, с шумом разлететься в стороны.
Керни плотнее запахивает на мне плащ и задвигает
