благосклонна к мальчишке, впервые покинувшему дом. Дни стояли на удивление теплые, золотистый ласковый ветер бродил по дорогам, внушая людям ложную надежду на вечное лето. Перешли через Орэн. Йири был очарован спокойной широкой рекой – в ее светлой воде словно отражалось иное, высшее небо. Караван долго продвигался вдоль берега, и мальчишке нравилось разговаривать с рекой, опуская ладони в воду. Тусклая береговая осока шуршала ночами, не обращая внимания на костры и людей, осока – дитя и стража реки…
Йири никому не перечил, но спокойное достоинство, странное в крестьянском мальчишке, нравилось спутникам, хотя и удивляло их немало. Подросток из глухого угла, он часто бывал наивным, но никогда его наивность не оборачивалась глупостью. Присутствие мальчишки и впрямь грело душу. Он выглядел слишком хрупким для тяжелой работы – однако в иные вечера вместо того, чтобы падать и засыпать раньше всех, ухитрялся еще сидеть в одиночестве у костра или на берегу реки, глядя на огонь или воду.
– Да тебя вместо лошади можно в повозку впрягать, и дотянешь ведь, – шутил старший. – А по виду не скажешь. Я ведь тебя когда увидел, чуть обратно не отослал. Смотрю – не крестьянский мальчишка, а цветочек какой-то.
Йири улыбался, плотнее запахивая ворот выцветшей синей рубашки, легкой для осени. Он привык все время идти куда-то, привык к своим спутникам. Провожая взглядом встречных бродяг, думал: откуда они, что ждет их в пути? О себе не задумывался, доверяясь Иями. Видя журавлей в небе, невольно прищуривался, пытаясь понять, нет ли среди них сине-голубого тэммоку, посыльного Охотницы и Защитницы.
Селения, куда заходил караван на пути в город, вызывали у мальчика легкий интерес, и то ненадолго. Среди шума и толчеи он чувствовал себя чужим. Сначала Хиранэ отпускал его побродить по улочкам, пока не понял, что мальчишке приятнее в свободное время сидеть с листом дешевой бумаги в руках и рисовать или вырезать из дерева странные фигурки, чем толкаться на рыночной площади или носиться с другими мальчишками по селению. Йири чувствовал облегчение, когда караван снимался с места.
По вечерам у костра люди любили рассказывать разное. Даже охранники, молчаливые днем, начинали вспоминать разные байки, все, слышанное в пути и пережитое ими самими. Поначалу Йири только слушал. И впрямь – мальчишке из глухого угла очень многое было в новинку. Он даже с трудом представлял, где находится Сиэ-Рэн, столица земель Солнечной птицы, не говоря о вещах, по его разумению, доступных лишь мудрецам. Новое узнавать было интересно. Однако иные рассказы пугали. На дорогах северо-западных областей было довольно спокойно, но временами с востока сюда пробирались разные шайки, а то и крупные банды. Охранники выглядели опытными людьми, а караван не был богатым; однако оголодавшие бандиты, попадись такие, не стали бы раздумывать, грабить или нет. Йири становилось очень тревожно, когда разговор заходил о разбойниках. Гораздо сильнее привлекали рассказы о виденных караванщиками диковинках – о статуе древнего
