– утром, баланду – в обед, чай – на ужин. Стреляйте – не пердну. Давайте я открою вам форточку, запах ужасный, как у любого ученого человека.
– Студенты, я думаю, тоже не портят воздух в аудиториях, не с чего. Я с этим согласен. Стипендия маленькая, столовая работает из рук вон плохо. Я тут был в Чехословакии на форуме. У них стрельба была такая, что поляки вставали и уходили. Чехи гордятся каждым выстрелом, они считают это правильной работой желудка. Я поэтому тоже постреливаю, не взыщите, – сказал профессор и выпустил затяжную канонаду.
– Я буду сидеть тихо, как мышка. Могу сидеть даже на ступеньках.
– Только Ленин мог сидеть на ступеньках, а вы, надеюсь, далеко не Ленин.
– О да, я на это не претендую.
– Было бы смешно претендовать, молодой человек. Вы где работаете?
– В полиции. Буду там работать, уже оформляюсь.
– В полиции? Как же? Кто вас подослал? Насколько я знаю, работники полиции… у них так много работы… им некогда на лекции ходить. К тому же работник полиции в форме является на лекции. Да все подумают, что их пришли арестовать. Вы что, шутите?
– Я буду ходить на лекции в гражданском костюме, честное слово.
Профессор нажал на кнопку звонка, вмонтированную под крышкой стола, и снова стрельнул. Вошла секретарша.
– Если еще какой чудак придет проситься на лекции, не пускайте ко мне. Это запрещено законом.
– Пойдемте, молодой человек, я же говорила вам, что едва ли такое возможно, – сказала секретарь.
– Товарищ ректор! Хоть несколько лекций в порядке исключения разрешите посетить, ведь не все студенты ходят на занятия: кто-то болеет, кто-то сачкует… Я займу свободное место с тетрадью и ручкой, буду сидеть тише воды ниже травы и строчить, строчить… все то, что будет говорить ваш преподаватель. Лекция останется втайне от врагов советской власти, ибо… никто не будет знать содержание лекции, поскольку там может быть государственная тайна: университет все-таки…
– Вы свободны, сказано вам…
– Я не буду портить воздух на лекциях, клянусь. Если лекции с утра, даже чай пить не стану, на голодный желудок лучше усваивается, да и брюхо не распирает, газы не образуются. Вот вы уже, кажется, тихонько пустили.
Витя извлек носовой платок, закрыл им ноздри, а потом нарочно чихнул несколько раз подряд. Ректор поморщился и, нахмурив брови, произнес:
– Вы это уже говорили. Освободите кабинет!
– Может, вы передумаете. Я могу прийти и в следующий раз, – не унимался Витя.
3
«Университет марксизма-ленинизма производит набор граждан без ограничения по возрасту. После окончания университета выдается диплом», – прочитал Витя в объявлении.
– Пойду! – воскликнул необычайно громко. – Может, примут условно, пока не выдадут аттестат зрелости.
Надо
