И я думаю, будет интересно его послушать именно сейчас, когда он не в состоянии внятно говорить, понимаешь?
– Я, может, тогда покурю быстро схожу? Мне что-то жалко мужика, если честно. Или ты задумал плохого, злого отработать?
– Пока что нет. Иди.
– Спасибо, шеф. Тогда угости сигаретой, больно они у тебя замечательные. Что этот парнишка на тебя так уставился?
– Который?
– Вон тот, золотоголовый. На кулак облокотился и разглядывает с мыша. А другой рукой… похоже, что он машет нам.
– Арсени!, – узнал махавшего Адиль, протянул Ильясу пачку и поднялся со стула.
Парень синхронно встал, не отрывая кулака от щеки.
– С тобой что, дружище?
– Штоматолога жду, – произнёс парень, не размыкая рта, – Бахнул новокаина, прижми, кричит, на пару минут кулаком и ишпарилша.
– Не жалко зубов-то к здешним коновалам ходить?
– Этот не жалко. Вырвать надо. Я так-то Сергея пришёл проведать, ну и жаодно решил жуб жделать.
– Жуб это хорошо. – Адиль переглянулся с Ильясом. – Сколько мы не виделись? Познакомься, кстати, это Ильяс. Ильяс – это Арсен. Младший братишка моего однокурсника Сергея. Арсик, мой верный, но последнее время пропавший помощник. Мы с ним ещё с Соловья основательно сдружились. А что с Серым?
– Корона. Сейчас уже на поправку идёт.
– Ну, дай Бог.
– Держи шалфетку, друг.
Арсен уставился на Ильяса, потом вскинул бровями и признательно кивнул. Он опустил голову, звучно всосав слюну обратно, промокнул подбородок и просунул салфетку под кулак.
– Что ж, рад знакомству, – усмехнулся Ильяс, пытаясь сосчитать, сколько мышц парень задействовал для этой процедуры, – Адиль Рустамович, я не долго.
– На сегодня свободен, в принципе.
– Не то, чтобы я на это намекал, шеф.
– Вон иди сестричку проводи, а то глаза, бедная, сломает.
Ильяс отсалютовал обоим и засеменил к девушке, деликатно обронившей стопку медкарт.
– Новенький?
– Бодренький. Так и где пропадал, говоришь? Хотя ладно, не буду тебя мучить. У меня тут небольшое дело. Не прощаемся.
– А ты откуда Джалила Тахиевича знаешь?
Адиль застыл на полуповороте.
– Гораздо интереснее, откуда его знаешь ты? Ну-ка колись, Ватсон.
– Это ж мой трудовик школьный. Я его сразу приметил, когда мимо палаты прошёл. Ещё думаю, он – не он? Потом у сестры узнал. Он спал тогда, я не стал тревожить. Кто его так?
– Вот это я и намерен узнать.
– Слушай, можно с тобой? Тысячу лет его не видел. Он меня может и не вспомнит даже, но вдруг.
– Знаешь, а зайди тогда первый. Без меня. Узнай, может ли он говорить?
– У сестры
