За столом кто-то сидел.
Лана замерла как вкопанная, из ее груди вырвался тихий вскрик.
Это был тот самый итальянский «денежный мешок». Мужчина, чье приглашение на ужин она отклонила. Мужчина, чей образ она так и не смогла забыть.
Он встал.
– Спасибо, что пришли. Прошу, садитесь.
Он указал на кожаное кресло перед столом.
В голове Ланы вихрем пронеслось множество вопросов. Что происходит? Разве это кастинг? Зачем она ему понадобилась?
– Прежде чем мы продолжим, – сказал итальянец, садясь на свое место, – я хочу попросить вас подписать вот это.
Он достал из кожаной папки лист бумаги и положил его на стол. Лана пробежала глазами текст.
– Это соглашение о неразглашении, – сообщил он. – То, что я собираюсь вам сказать, должно остаться исключительно между нами.
Лана медленно опустилась в кресло и устремила взгляд на итальянца, однако ничего не смогла прочесть по его лицу. Подавшись немного вперед, она стала более внимательно читать документ. В нем не было ничего особенного, он просто юридически оформлял ее обязательство никаким способом не сообщать какому-либо физическому лицу, или организации, или их представителям содержание предстоящей беседы ни сегодня, ни в какой-либо другой день, ни устно, ни письменно, ни через СМИ, ни через электронные средства передачи информации… ну, и так далее.
Взгляд Ланы снова вернулся к итальянцу. Сегодняшняя встреча очень сильно отличалась от предыдущей, и она никак не могла понять, почему все так изменилось.
– Послушайте, синьор… – Она замолчала, сообразив, что не знает, кто он такой.
– Лучези, – подсказал он. – Сальваторе Лучези.
– Что происходит? – сердито спросила Лана. – Мой букер сказал, что здесь состоится кастинг…
На этот раз в его глазах появился лукавый блеск.
– Да, кастинг… своего рода, – сказал он. – Если мы дойдем до него.
Мгновение он разглядывал ее, затем положил перед ней очень дорогую ручку с золотым пером и кивком указал на соглашение. Лана взяла ручку и поставила подпись, понимая, что он больше ничего не расскажет, пока она это не сделает. Отложив ручку, она подвинула к нему бумаги, и он убрал их обратно в папку.
Лана ждала продолжения, сидя совершенно неподвижно – подолгу сохранять неподвижность она научилась на фотосессиях. Выражение ее лица было нейтральным, по нему ничего нельзя было понять.
Наконец красавец-итальянец заговорил.
– Я оказался в ситуации… – Он сделал короткую паузу и вздохнул. – Которая требует от меня определенных действий.
Замолчав, он плотно сжал губы. Лана обратила внимание на побелевшие костяшки его пальцев – уж больно крепко он сжимал подлокотники кресла.
«Да он нервничает!» – догадалась она и задалась вопросом, что же послужило причиной его волнения.
Следующие его слова
