* *
Ну и что ж, что девки пляшут,
одиноко расставляя
вокруг деревни колья.
Никому я не отдам
Сахалин, Приморье!
* * *
Я сахалинская девка бойкая:
то лежу, то сижу, то на койке я.
На себя давно рукой махнула:
– Стану яркой звездой! – вздохнула.
* * *
Заболела я родиной, заболела,
не смотрела на неё я, не смотрела,
не смотрела и смотреть не собираюсь,
потому что умереть где – выбираю.
* * *
Миллион парней усатых
ходят по планете.
Не смотри на них, не надо!
А то будут дети.
* * *
Я сегодня проснулась звездой,
я сегодня вдруг поняла,
что где-то ходит мужик холостой,
а я до него не дошла.
* * *
А чтоб по Родине Руси
красной деве не пройти —
дороги ваши проконтролировать.
* * *
Хороводы хороводить, огороды городить,
но если есть на свете мода, то по ней и надо жить!
Торговала я планетой
Торговала я планетой:
тебе зиму, ему лето.
Торговала я едой:
тебе кашу. Мне ж в пивной
пенку пенную от пива,
чтобы я была красива,
чтобы я была полна
снегом, ветром, и одна
засыпала, просыпалась,
говорила, улыбалась —
всё любименькой себе
да мерцающей звезде.
Проверяла я себя
на лето, зиму. А весна
улыбнулась: «Ну, встречай,
наливай мне, дочка, чай,
да продай уж всё на свете:
кошку, мужа, дом.» Но дети
посмотрели и сказали:
– Мама, как жила в печали,
так и дальше будешь жить,
и не надо ворошить
на планете лето, зиму.
Зыбь – не сон, а пелерина,
ей накройся и сиди
да стихи свои пиши.
Торговала я планетой:
ему зиму, тебе лето.
Торговала я едой.
Рот закрой, иди домой.
Бойтесь, люди, пересуда,
Перегуда, Пересвята.
Бойтесь, люди, душегуба,
Троекура, партократа.
Бойтесь, люди, бояться;
и не смейте смеяться
над моею обидой великою:
ведь кого на Руси ни покликаю,
никто ко мне не кидается,
народ на зов не сбирается.
Видимо,
