ветер, который переходил от пыхтения к рычанию, а от рычания к реву с привычной здесь внезапностью своих перемен, наконец принес то, что и сулил этим своим непостоянством, – дождь. Капли, поначалу ударявшие в их левые щеки, словно пульки из пневматического ружья, вскоре приняли характер шквальной пальбы с противоположного берега, одного залпа которой было достаточно, чтобы пробить рукав Джослина. Рослая девушка отвернулась и, казалось, была несколько обеспокоена таким натиском, которого она явно не предвидела перед тем, как отправиться в путь.
– Мы должны найти укрытие, – сказал Джослин.
– Но где? – спросила она.
С наветренной стороны тянулся длинный однообразный берег, довольно низко громоздившийся, чтобы служить заслоном, за ним слышался клыкастый хруст гальки в море; справа от них простиралась внутренняя бухта или рейд, далекие ходовые огни кораблей сейчас тускло мерцали там; позади них в низком небе то тут, то там вспыхивали слабые искры, показывающие, где возвышается остров; впереди же не было и не могло быть ничего определенного, пока они не добрались до шаткого деревянного мостика, расположенного в миле пути; замок Генриха Восьмого находился еще немного дальше.
Но прямо на самом верху берега, куда ее, по-видимому, вытащили, чтобы уберечь от волн, стояла одна из местных лодок, называемых лерретами14, дном кверху. Как только они увидели этот леррет, парочка, повинуясь одновременному порыву, устремилась к нему вверх по галечному склону. Затем они поняли, что он лежит там уже давно, и обрадовались, обнаружив, что леррет способен обеспечить большую защиту, чем можно было предположить, глядя издалека. Он служил убежищем или складом для рыбаков, а дно его было просмолено и служило хорошей крышей. Забравшись ползком под носовую часть, которая нависала над берегом с подветренной стороны на подпорках, они пробрались внутрь, где на нескольких шверцах15, веслах и других обломках деревянных конструкций лежала куча сухого материала – целый невод. Вот сюда они и залезли, и уселись, не имея возможности стоять прямо.
V. Забота
Дождь обрушился на киль старого леррета, как зерно, горстями брошенное каким-то колоссальным сеятелем, и наступила полная темнота.
Они сидели, скрючившись, так близко друг к другу, что он чувствовал прикосновение ее меха. Никто из них не произнес ни слова с тех пор, как они сошли с дороги, пока она не проговорила с напускным безразличием: «Вот незадача!».
Он признал, что так оно и было, и после нескольких последующих замечаний обнаружил, что она, определенно, была вся в слезах, а в ее речи то и дело слышался сдавленный вздох горячности.
– Возможно, для вас это более незадача, чем для меня, – сказал он, – и мне очень жаль, что так вышло.
Она ничего не ответила на это, и он добавил, что здесь довольно пустынное место для женщины, одинокой и идущей пешком. Он надеялся, что не случилось ничего серьезного,
Леррет – тип гребной лодки, предназначенной для использования у пляжа Чесил на острове Портленд в Дорсете. Был деревянным, клинкерной конструкции и различался по размеру в зависимости от количества весел – у самого большого их было до восьми. Корма была острой, а днище судна – плоским. Восходит к 17 веку, а название является сокращением от «Леди Лорето» – первая лодка этого типа была построена местным корабельным мастером, который торговал с Италией и назвал ее в честь святыни в г. Лорето.
Шверцы – дощатые крылья у малых судов, опускаемые с бортов на воду, чтобы менее уваливало.
