Поэма о скрытом смысле. Шестой дафтар. Джалал ад-Дин Руми

Скачать книгу

style="font-size:15px;">      чтобы я увидел луг благочестивых!

      [Затем], как Обитатели Пещеры, в Саду тчивости

      я пастись начну – не бодрствуют они, но спят[31].

      Я буду спать[, поворачиваясь] вправо или влево,

      не вертясь, если только как мяч, безвольно,

      опять же, следуя Твоему [приказу] повернуться к тем, кто справа,

      или в сторону тех, кто слева, о Господин религии.

      220 Сотни тысяч лет я пребывал в полёте [туда и обратно],

      как пылинки в воздухе, безвольно.

      Если я забываю то время и состояние, [бодрствуя,]

      то вспоминаю о них во сне, перемещаясь [в духовный мир],

      убегаю от четырёх гвоздей [этого мира с] четырьмя ветвями,

      выпрыгивая на [просторное] пастбище души со своей [физической] лежанки[32].

      Молоко тех дней прошедших своих

      я вкушаю от сна-кормилицы, о Вечносущий.

      Весь мир [людей] от (свободы) выбора и быти своей

      сбегает в голове опьянённой [= бессознательной] своей.

      225 Чтобы на миг от рассудительности освободиться,

      они позорят вином и игрой на свирели себя.

      Все знают, что это бытие – ловушка,

      что произвольные мысли и память – ад.

      Они бегут от самости к отсутствию самости

      или в опьянении, или в каком-то занятии, о вставший на верный путь.

      Душу из состояния небытия Ты вытаскиваешь,

      потому что без руководства она оказалась в бессознательности.

      Нельзя ни джиннам, ни людям

      проникнуть сквозь тюрьму пространств времён.

      230 Нет проникновения, кроме как с помощью Султана путеводного[33],

      через полости Высших сфер.

      Нет Руководства, кроме как с помощью Султана, хранящего

      от стражей падающих метеоров дух праведника[34].

      Ни у кого, пока он не избудется,

      нет доступа в Палату (Божьего) Величия.

      Что представляет собой вознесение к Небосводу? – Небытие.

      Для любящих [Бога] путь и религия – это небытие.

      Тулуп из шкур да сандалии стали от мольбы

      на Пути любви михрабом [= молитвенной нишей] Айаза[35].

      235 Хотя был он самим шахом [Махмудом] любим,

      но внешне и внутренне – изящен и мил:

      [ибо] он был лишён высокомерия, лицемерия и злобы,

      [а] красоте шаха лицо его было зеркалом —

      раз от [самоутверждения] своего бытия он отдалился,

      то финал его занятия похвальным оказался.

      Оттого всё более сильной была стойкость Айаза,

      что из-за страха перед высокомерием он прибегал к предосторожностям.

      Он, став учтивым/исправившись, собрался и

      высокомерие вместе со своим «я» (нафс) обезглавил (букв.:

Скачать книгу