она хочет, чтобы я туда приехал, ждёт?
Сбегая по ступенькам, Макс не переставал ругаться. Причём вслух, даже не обратил внимания на ворчливого соседа.
– Дегенерат, раздолбай, как я раньше-то не догадался? Ника слов на ветер не бросает. Раз однажды упомянула – значит, это важно, и боже упаси логику искать – просто важно, и всё! Подмывало безотлагательно ломануться к цели, но Макс всё-таки изменился, поэтому сначала поехал в редакцию утрясти рабочие моменты, а мысли о зоопарке каким-то чудом смог оставить на потом.
То самое «потом» случилось сразу, как только он вышел из офиса. Стоило захлопнуться подъездной двери, застучало сердце, заблестели глаза. Макс прыгнул в метро и теперь уже не отпускал мысль о возможной встрече, такой важной, самой долгожданной. Поезд еле плёлся, буквально полз, спотыкаясь о шпалы, сонные пассажиры зевали, широко раскрывая неприкрытые рты, остановки тянулись невыносимо долго. Всё пропиталось затхлой вялостью, будто воздух стал плотным, как вода, даже как масло – скользким и густым. Макс барахтался в толпе, нырял в длинные переходы, нетерпеливо топтался, тискал поручни, штурмовал эскалаторы. Неудивительно, что он попутал станции, и лишь с третьего захода коварная подземка выплюнула его наружу, основательно пожёванным и обслюнявленным.
Взъерошенный и вспотевший Макс подбежал к кассам, купил билет и, вдоволь навоевавшись с турникетом, наконец-таки ворвался в зоопарк с громким выдохом облегчения. Уняв волнение и трепет, он зашаркал по асфальтовым дорожкам, вертя проветренной прохладным ветерком головой. Посетителей было мало. Весна, будний день, кому приспичит лужи юзать? По глади пруда скользили лебеди, у мостков суетились утки. Вездесущие голуби и воробьи пытались ухватить свой шанс за хвост, уповая на халявную кормушку. Макс убедился, что Вероники здесь нет и продолжил поиск, стараясь не заглядываться на сетки и глухие заборы – уж слишком они душу царапали.
«Орлу над горами парить надо, а не перья выщипывать от досады, а волку лес шерстить, да косуль гонять», – примерно такие комментарии он отвешивал мнимому собеседнику, шастая мимо клеток. В закрытые павильоны не заходил – сунулся поначалу, но быстро понял, что Нику там искать бесполезно: уж больно душно и воняет в этих сымпровизированных клочках природы. Макс ещё с полчаса покружил по первой половине зоопарка и по мосту перешёл на вторую часть. У вольера со львом он остановился, облокотился на перила и стал рассматривать помятого царя зверей, а тот, завидев неравнодушного зрителя, принялся громко жаловаться обрывистыми вскриками и подавленным рёвом.
– Грустно.
Макс с силой вцепился в поручень, аж костяшки пальцев захрустели. Это был её голос! Её!
Он боялся пошелохнуться, словно услышал лесную птичку, совсем рядышком, на ветке и, если дёрнуться, она сразу улетит. Бедняга-сердце в который уже раз за сегодня пустилось в галоп, грудь заколыхалась.
– Грустно мне здесь, терпеть не могу зоопарки.
Она стояла метрах в трёх. В чёрном плаще, волосы распущены,
